Додумать я не успел. Сильные руки сгребли меня в охапку, над самым ухом, раскаленными гвоздями пронзая перепонки, застучали выстрелы. Оружие! Руки непроизвольно нащупали автомат, пальцы обхватили рукоять. Мир вокруг продолжал кружиться и раскачиваться, но не попасть по мечущимся серым теням было затруднительно. Длинная, на пол-рожка очередь неровным пунктиром прошлась по распластавшейся на стене туше. Эфес, заметив мою самостоятельность, поставил меня на ноги.
Хлесткие, злые одиночные выстрелы, холодные равнодушные глаза и поистине дьявольская, невозможная в реальной жизни точность. Боец отступал спиной вперед, равномерно, будто мишени в тире, расстреливая мутантов. Грязно-свинцовые туши завалили узкий коридор, жуткая гора расползалась под натиском прущих из затхлой сырой глубины бестий.
– На улицу! – заорал я в спину боевой машине, зачем-то назвавшейся мне человеком. Каких-то два с половиной метра. Тут уже не до сантиментов. Закинув АК за спину, я просто схватил девчонок за шкирки и вместе с ними метнулся в игольное ушко выхода. – Эфес, брось! Бесполезно! За мной!
Признаться, я сомневался, что он меня послушает, но, к счастью, ошибся. С сумасшедшей скоростью этот невероятный парень рванул к выходу. Меньше секунды понадобилось ему, чтобы нагнать нас, так что на залитую светом улицу мы вывалились одновременно. Пробежали немного, догоняя наших спутниц, и замерли, обернувшись.
Серые спутанным клубком вывалились наружу. Распластались, прижимаясь к асфальту. Янтарные глаза щурились, движения становились все более вялыми. Ближайшая к нам тварь протяжно зевнула, распахнув под невероятным углом ярко-алую пасть, подмел асфальт длинный хвост.
– Все, уходим, – я потянул товарищей за собой. – Они не пойдут за нами.
Только удалившись от дремлющих на солнце чудовищ, я вспомнил об автоматной очереди, послужившей сигналом к началу атаки. Значит, неподалеку кто-то спугнул вторую стаю, и тревога передалась их сородичам. Гипотетические веганцы оказались не такими уж вымышленными. А до особняка оставалось совсем немного.
Ветер за окном воет вовсе уж неистово, стучит требовательно в стекла. Пламя в маленьком фонарике горит все так же ровно. Сон лег рядом с детской растрепанной головкой, свернулся уютным клубком, разве что не мурлычет. В доме тепло, потрескивают за стеной дрова в раскаленной печной утробе.
Женщина не видит закрытых глаз ребенка. Взгляд ее пронзает насквозь надежные стены, мчится сквозь обезумевшую непогоду, туда, где, иссекаемый водяными плетьми, скорчился мертвый Город. И слова ее, словно грузила, нанизываются на леску памяти, и тянут, тянут ее в глубину прошлого, ставшего сказкой.
Последний рывок. Сколько пафоса в таком коротком выражении. Ровно столько, сколько и истины. Сад особняка Брусницыных разорвал тесную рубаху невысокого забора, вырвался на улицы Васильевского острова, обхватил ветвями стоящие поблизости невысокие здания. В темной его глубине поселились какие-то загадочные птицы, большие и грузные, с невыразительным взглядом блеклых, точно осеннее небо, глаз. Я слышал, что пернатые эти не опасны, но все равно старался вести отряд на максимально возможном удалении от перекрученных ветвей, покрытых иглами вечнозеленой хвои.
Я больше не слушал возражений и вопросов, превратившись в стрелку компаса. Мои ноги вели сейчас сотни людей, бывавших здесь и нет. Моими глазами были еще живущие и давно мертвые сталкеры и просто безумцы, решившиеся на вылазку в эти гиблые места. И еще я знал – особняк цел.
Тогда, в первом нашем разговоре, я упирался, как мог, именно по этой причине. Надеялся, что мои наниматели не знают истинного положения дел. А именно – здание, в котором хранится Зеркало, медленно, но верно восстанавливается. Я слышал эту байку от многих знакомых и не очень мне людей, и потому неосознанно не доверял месту, которое возвращается к жизни в разлагающемся Городе.
А теперь… Даже не знаю. Чудовищная, просто безумно высокая плата. И дело даже не в патронах и антибиотиках, и без них прожил бы я как-нибудь. Другое дело – атлас Навигатора. Легендарная книга, включающая в себя все возможные маршруты в мегаполисе и за его пределами. Абсолютный Проводник. Стоп! Тогда зачем им я, если…
– У тебя нет атласа! – Я остановился так резко, что идущая следом Юля едва не врезалась мне в спину. Девушка повернула ко мне темные стекла противогаза. – И не было. Иначе вы прекрасно обошлись и без меня. Я прав?
– Прав, – легко согласилась она. – Нет у меня твоего драгоценного атласа. И ни у кого нет. Это выдумка, Штурман, уж поверь мне, как специалисту. Зато у тебя по-прежнему есть шанс вдохнуть жизнь в наш мир. И еще я…
Последние слова она добавила так тихо, что я едва их расслышал. Но стоило немудреным этим звукам достигнуть моих ушей, как я заткнулся. Да, разумеется, я понял, что она вертит мной, дергает за ниточки, видимые лишь ей. Понял… Но ничего не ответил. Только развернулся, нетерпеливо махнув рукой.
Переползая через искореженные каркасы автомобилей, пачкаясь безбожно в ржавчине и грязи, мы миновали разросшийся сад и остановились напротив распахнутых ворот. Вдалеке, на фоне небесной лазури, худыми изможденными птицами возвышались силуэты кранов, уныло опустивших ободранные ветром стрелы. Где-то там шумит залив и ледяные свинцовые волны без устали бьют в берег. Чуть правее – здание красного кирпича. И поворот, который делает рукотворная река вспучившегося асфальта.
– Там, за углом – особняк. Ближайший вход совсем рядом, им и воспользуемся. Вот только внутри не бывал ни я, ни мои осведомители.
