дверь, завешенная бамбуковыми и бумажными трубочками и, конечно, нужный нам антикварный магазинчик с двумя большими, низкими, выступающими вперед окнами, отражающими свет своей чистейшей поверхностью. Интерьер терялся в темноте, тем не менее, кое-что показывалось любопытным взорам: конная статуя в греческом стиле, с отломанным копытом, римская ваза, комод из красного дерева, японская маска призрака с улыбкой от уха до уха. На двери висел список принимаемых кредитных карт и расписание работы, включающее время после комендантского часа. Никаких решеток на окнах и других средств защиты от привидений и воров. Чета Уикманов, проживающая над магазином не считала нужным от кого бы то ни было обороняться.
В начале четвертого, после прощания с Кости-Фло, в переулке появились два подростка-туриста с картонными стаканами ледяной колы. Девушка была одета в футболку, в легкую юбку до колен и в сандалии. На парне были мешковатые шорты, небесно-голубая майка и кроссовки. Их глаза прятались от солнца за темными очками. Они шли, шутя и пересмеиваясь. Как бы, между прочим, остановились напротив окон антикварного магазина. Парень шутливо ширнул девушку под ребро и указал на дверь. Его подруга кивнула. Вместе они зашли внутрь.
Мы прекрасно понимали, насколько сильно рискуем, приперевшись к Уикману. Фло ясно дала понять, что он за человек. Она показала нам это место ночью, а затем растворилась во мраке, оставив после себя шлейф тошнотворного запаха. Кости-Фло покинула нас около дальнего угла, ближе подходить к Уикману, она не пожелала. Мы все же проявили большую храбрость и подобрались к окнам. Японская маска испускала нежное сияние. Локвуд решил, что это какой-то сигнал. Он собирался понаблюдать за магазином, но мы слишком устали, ведь почти две ночи провели без сна. Пришлось возвращаться домой.
Когда мы проснулись, Джордж уже ушел, черканув записку в кухне, на умной скатерти. Она и служила для различного рода заметок, сообщений, рисунков Гостей, которых мы видели. Между грязным подносом из-под пончиков, коробкой с котлетками и двумя немытыми кружками убористым почерком Джорджа была сделана запись.
Приступайте к делам! Удачи! Встретимся позже!
А рядом еще:
8 °C 15 мин. Без изменений.
10 °C 15 мин. Нет.
12 °C 15 мин. Нет.
15 °C 6 мин. Плазма движется. Образовалось лицо.
12 мин. Рот шевелится. Эмоции (ненависть).
КУПИТЬ БОЛЬШЕ ЧИПСОВ
Мы тупо уставились на этот список цифр и слов. Вдруг Локвуд подошел к духовке, открыл дверцу и обнаружил банку с призраком. Плазма внутри серебреного стекла оставалась мутно-зеленой, однако череп в центре виднелся до такой степени четко, что проступили микроскопические трещинки на зубах. Настолько выступал из плазмы он только пару дней назад, разговаривая со мной.
Я тревожно взглянула на Локвуда, который медленно извлек банку из духовки.
— Сейчас я не намерен это обсуждать, — отчеканил он. — Но эксперименты Джорджа заходят слишком далеко. Напомни сказать ему пару ласковых слов вечером.
Действительно, у нас проблем и без того хватало. В деле с выслеживанием Джека Карвера мы немногим продвинулись. В кафе прикрепили записку "Кладбище Братства". Это означало, что кто-нибудь, владеющий нужными сведениями, касающихся происшествия на Кладбище Всех Душ может поделиться ими за определенное вознаграждение. Мы ожидали вовсе не Карвера, а то, что его сдадут товарищи, ведь в погоне за покупателями реликтовые торговцы готовы были глотку друг дружке перегрызть. Фло обещала сообщить, если кто-нибудь откликнется. Так же свой отчет должен был предоставить Джордж. Пока ничего особо хорошего, но и ничего плохого.
Вот мы и посвятили себя "Универмагу Уикмана". Вероятно, Карвер уже передал зеркало скупщику, поэтому Локвуд хоть одним глазком хотел заглянуть в магазинчик. В лучшем случае мы могли установить местонахождение зеркала, в худшем… зная о репутации Уикмана, мы предпочли не зацикливаться на этом.
Маскировка была выбрана самая неприметная — толпы туристов шатаются летом по Лондону, даже не взирая на Проблему, многих именно она и привлекает.
Небольшой колокольчик, висевший над дверью, весело зазвенел, только мы вошли внутрь. Полумрак, холодно, пахло пылью и травяными настоями. Потолок был низким. Свет проходил через окна за нашими спинами и рассеивался по всему полу. Помещение представляло собой настоящий лес из столов, витрин, стульев и случайных предметов. У дальней стены напротив входа стоял прилавок, а за ним высокая, зловещая женщина, словно идол забытого всеми бога. Она полировала маленькую статуэтку лоскутком ткани. Верхушка ее высокой прически едва не уперлась в потолок, когда она выпрямилась, заметив нас.
— Чем я могу помочь?
— Мы просто поглядим, спасибо, — сказала я.
