Я приказала себе не спорить и не бежать снова блевать в туалете.
«Привыкай, – сочувственно сказал внутренний голос, так похожий на голос Портиса. – Сейчас для них нет никого и ничего важнее тебя. За тебя они отдадут все, даже жизнь».
Я связала волосы в узел, надела шлем и подключилась к системе связи. Дисплей включился, и щиток перед лицом стал прозрачен, как стекло. Но если смотреть снаружи, увидишь просто глухой черный шлем, один из многих. В нем меня не узнать никому.
Эммори хлопнул меня по шлему.
– Только без героизма, мэм.
Его голос был ясно слышен через систему связи.
– И ты тоже, – ответила я. – Идемте, добудем мне трон. – Это следовало сказать после нескольких недель борьбы с этой идеей. Теперь я была императрицей Индраны. – Да помогут нам боги.
Все повторили эти слова, и мы выбежали из челнока.
Частота пульса и дыхания взлетела в заоблачную высь. Странная вещь адреналин. После всех тех лет, что мы были отделены от нашей прародины, от Земли, наша биология не так сильно изменилась. Как только мы сошли с трапа, сержант Хофф поднял челнок в воздух и направился к месту встречи, известному только ему и Эммори.
Мы оказались заперты во дворце, но, по крайней мере, могли, если понадобится, убраться с планеты.
Оставалось надеяться, что не понадобится.
Я пригнулась. Впереди меня был Зин, сзади – Фазе, в руках – внушительный «М2220». Странно, что Эммори без колебаний позволил мне взять такую пушку…
Проникнуть во дворец оказалось легче, чем я думала, но если Биал старался заманить нас в ловушку, то удивляться этому не стоило. Не встретив ни одной живой души, мы просочились через служебный вход, использовавшийся для доставки всякой всячины, и с Эммори во главе двинулись по коридору.
Подходя к повороту, Эммори предусмотрительно замедлил шаг. Прошептав Изе что-то, чего я не расслышала, он знаком велел нам оставаться на месте и вдвоем с ней свернул за угол.
Наступила тишина – тяжелая, точно кто-то вдруг увеличил притяжение земли.
– Ваше величество, вы не присоединитесь к нам? – окликнул меня Эммори, едва я подумала, что моя голова сейчас треснет.
Я подняла щиток и обменялась любопытными взглядами с Зином.
– И?
– Не знаю, ваше величество. Пойду первым.
Об оружии никто ничего не сказал, и я направилась за угол вслед за Зином с «М2220» на изготовку. Открывшееся за поворотом зрелище заставило нас замереть.
Передо мной, с руками за головой, стоял на коленях Биал в компании полудюжины телохранителей. Эммори, стоя сбоку, разговаривал с бледным мужчиной с колючим взглядом.
– Вот это сюрприз, – сказала я. Все посмотрели на меня, и я встретилась взглядом с Биалом. – Хотя, к сожалению, нет. Эммори, объясни, что здесь происходит?
– Он злоумышлял против трона, ваше величество. Но другие телохранители не согласились и разоружили его еще до нашего прихода.
– Не могу сказать, что поражена. Черт возьми, Биал, а я уже начинала доверять тебе.
– Я действовал во благо Индраны, – ответил Биал. Челюсти его были крепко сжаты, в лице – ни намека на раскаяние. – Императрицей должна быть Ганда.
Понадобилась вся моя выдержка, чтобы не нажать на спуск и не разнести его в клочья.
– Это почему?
– Вы преступница! Что у нас будет за власть, если мы посмотрим на это сквозь пальцы? Как вы заставите народ соблюдать законы, если сами нарушили большинство из них? Как доверить вам безопасность Империи, когда вы, вероятно, продавали оружие тем, кто стремится разрушить ее?
– Я никогда не продавала оружие саксонцам!
С этими словами я двинулась на него, но Зин перехватил меня в последний момент.
– Какие удобные понятия о чести, ваше величество! – Мой титул в устах Биала был похож на плевок. – Контрабандистка на троне Индраны превратит Империю в посмешище всей вселенной!
– Не смей говорить мне о чести! – Хорошо, что Зин остановил меня – я находилась слишком далеко, чтобы ударить Биала в лицо. – Если ты, жалкий ублюдок, не хотел, чтобы я возвращалась домой, не стоило помогать Ганде и Лаабу убивать моих сестер! Не стоило позволять им отравить мою мать! Я с радостью осталась бы там, где была, а трон оставила Цере! Вот она была бы такой императрицей, какой мне не стать никогда! Но их убили, и мне пришлось
