– С радостью покину ваш дом и улечу с планеты, ваше величество. Вам решать.
Я вовсе не хотела, чтобы это прозвучало так ядовито, но мать сузила глаза:
– Ты полагаешь, мы не знаем, как ты угрожала премьер-министру Фанину?
– Я ему не угрожала. Я поставила его на место. Арест саксонского посла мог привести к войне.
Хорошо, что она не знала о моей встрече с Кларой и остальными, иначе все могло бы стать еще хуже.
– Просто он таким образом послал саксонцам предупреждение. Если бы тебе действительно угрожала опасность, твои телохранители справились бы с ней. Для этого они и существуют, а не для того, чтобы учить тебя драться, как уличная шпана.
Я глазела на нее в изумлении, пытаясь уследить за ходом ее мыслей.
– Если бы мне угрожала опасность? Мама, кто-то хотел меня отравить насмерть. Давай проясним этот вопрос. – Я скрестила руки на груди, глядя на нее сверху вниз. Что бы я ни сказала, все будет не так, но я не собиралась просто стоять и терпеть, пока со мной обращаются как с неразумным ребенком. – Я взрослая женщина и сама отвечаю за свою безопасность. Я не могу жиреть и лениться, когда кто-то пытается убить меня.
– Да, совершенно верно. – Я нахмурилась, недоумевая, почему она вдруг согласилась со мной, но мать повернулась к Эммори: – Экам Триск, мы освобождаем вас от ваших обязанностей.
От страха сжалось горло. В ушах зашумело.
– Что?.. – прохрипела я.
Глава 20
– Ваше высочество, лучше отойдите.
Нал взяла меня за локоть и попыталась оторвать от Эммори.
Выбросив вперед ладонь, я ударила ее в горло, и она рухнула, как брошенный с обрыва камень.
– Ваше высочество, пожалуйста, успокойтесь.
Биал, стоявший вне пределов моей досягаемости, поднял руки, успокаивая меня.
– Хейли, не устраивай сцен. Я…
– Следующего, кто меня тронет, я убью.
Я нисколько не повышала голос, но он рассек общий гвалт, точно мономолекулярное лезвие.
Биал умолк, мать ошеломленно заморгала, Нал корчилась на полу, как рыба, выброшенная на берег. Зин проглотил свои протесты и сжал губы так плотно, что они превратились в бескровную линию поперек его лица. Кас и Джет встали рядом со мной, держа руки на прикладах.
Эммори не произнес ни слова.
Я сложила руки на груди. Все вокруг вдруг встало на свои места и сделалось поразительно ясным.
Пока что я всего лишь наследница, было бы слишком рискованно напоминать матери, что она добровольно отрекается от трона из-за сомнений в ее вменяемости. Но в отношении телохранителей закон был на моей стороне. Мать не могла увольнять их, не имея доказательств тому, что они угрожают моей жизни. А указывать мне, кто будет меня охранять, я не собиралась позволять никому.
Я откашлялась и расправила плечи.
– Прошу прощения, ваше величество. Вы не можете уволить моего экама. Он принес присягу, и только я могу его от нее освободить.
– Ничего подобного он не делал.
– Спросите матриарха Десаи, она видела это своими глазами.
– Я императрица!
– Да. – Учитывая, что на мне не было юбок, реверанс я сделала относительно пристойно. – Однако закон говорит, что вы не можете увольнять телохранителей наследницы без ее согласия либо без доказательств, что ее жизнь в опасности, а телохранители не могут справиться с ситуацией.
Мать победно улыбнулась:
– Три покушения как раз и составляют опасность, Хейлими. Больно это признавать, но я совершила ошибку. Твоя жизнь подвергалась опасности трижды. Очевидно, должность экама этому сыщику не по плечу. Мы возвращаем его и его партнера к их старой работе, а твоим экамом будет Нал.
Проглотив все жестокие слова, которые мне хотелось бросить ей в лицо, я сосредоточилась на фактах.
– Три безуспешные попытки, – спокойно ответила я. – И в двух из этих случаев экам Триск был именно тем человеком, кто спас мне жизнь. У вас нет доказательств его некомпетентности, и если понадобится, я вынесу этот спор на Совет матриархов.
Несколько секунд мы с матерью смотрели друг на друга в молчаливой борьбе. Кто победит, я не знала, но, если она разлучит меня с Эммори, меня все равно скоро убьют, поэтому терять мне было нечего.
– Хорошо. Раз ты так ставишь вопрос…
Она оттолкнула меня, и я свалилась на Зина.
– Перестань вредничать, Хейлими. Мы до смерти устали спорить с тобой. Под нашей крышей больше не будет этих глупостей. А вам, телохранитель
