элементом его внешности оказалось единственное яркое пятно — кроваво-красные губы, маленькие и вместе с тем толстые, образующие идеальную букву «о», в точности повторяющие очертание присоски рыбы-прилипалы.
— Не молчите, немедленно рассказывайте: куда меня привезли и кто вы такой? — требовательно спросила я, закончив рассматривать несимпатичного незнакомца. — И вообще, по какому праву нас захватили и…
— Стоп-стоп. — Толстяк властно вскинул короткую руку. — Попридержи-ка язык, милая! Усвой для начала пару правил. Первое: вопросы здесь задаю я. И второе: я очень не люблю бессмысленную суету, а также…
— Значит, это место принадлежит вам! — возмущенно ахнула я, прерывая напыщенный монолог толстяка. — И нас похитили именно по вашему приказу?
— В точку! — самодовольно ухмыльнулся хозяин бункера, подходя ко мне вплотную. Ростом он оказался еще ниже, чем я полагала изначально — макушка толстяка светила лысиной на уровне моей груди. Но последнее ничуть не обескуражило самовлюбленного коротышку, ибо он заложил руки за спину, сильно задрал голову — чтобы встретиться со мной взглядом, и, важно покачиваясь с носка на пятку, заявил: — Все верно, дорогуша, это я приказал захватить вас троих и привезти в мое тайное лесное убежище.
— Но зачем? — не понимала я.
— Поужинаем, побеседуем, авось все и прояснится! — уклончиво ответил толстяк. — Прошу! — Он любезным жестом указал мне на стол, мгновенно сменив манеры с фамильярных на подчеркнуто обходительные. — Не стесняйтесь, угощайтесь, ваше высочество. Как говорится, для меня честь принимать настоящую принцессу в своем скромном доме! Кстати, — добавил он, галантно пододвигая мне стул, — разрешите представиться: бизнесмен, меценат, ученый, любящий семьянин со скромным именем Павел Бубликов. Можете смеяться, но все друзья называют меня короче и ласковее — просто Паша Бублик. Прошу любить и жаловать! А впрочем, — он с наигранной забывчивостью шлепнул себя ладонью по лбу, — зачем я распинаюсь, ведь ранее вы уже имели честь познакомиться с моим старшим братом Егором Васильевичем Сидоровым, более известным вам под кличкой Сидор…
— С кем? — оторопело выдала я, едва не падая со стула. — Так Сидор ваш брат?
— Именно, — расплылся в довольной улыбке Бублик, — родной. Может, соизволите попробовать фуа-гра, ваше высочество? — Из-под поднятой им крышки поплыл упоительный аромат.
— Подождите. — Я отодвинула соблазнительное блюдо. — А почему он ничего нам об этом не говорил? А почему у вас разные фамилии и…
— Ах, почему, почему? — насмешливо пропел толстяк, передразнивая меня. — А потому! Пока не покушаете — ничего рассказывать не стану. Посмотрите на себя! Разве можно так наплевательски относиться к собственному здоровью? Вы же худенькая, аж просвечиваете… Хотя, — тут Бублик покосился на меня с явной завистью, — чего вам, бессмертной, сделается…
Я издала неопределенный смешок, способный сойти как за согласие, так и за протест.
— А мне почему ничего не предлагают? — вдруг глухо раздалось из рюкзака.
Я понимающе рассмеялась, нагнулась к валяющейся на полу сумке и отстегнула застежку клапана… Серый взъерошенный клубок тут же выкатился из своей импровизированной тюрьмы и негодующе уставился на Бублика.
— Христопродавец, сатрап, тиран! — с хриплым придыханием завопил раб рюкзака. — Ирод, деспот, мучитель!
— Ого, он и вправду разговаривает! Прелесть какая! — некрасиво отвесил нижнюю челюсть Бублик. — Зря, выходит, я брату не поверил…
— Сам ты прелесть! — обиженно огрызнулся кот. — А я — Маврикий! Запомните: Маврикий, а не скунс! И я хочу жрать! — Полосатый нахал поднялся на задние лапы и схватил со стола креветку в кляре. — Мм… фкуфно. Мошь фут и фульма, но формят фполне фнофно… — Дальнейшие его слова потонули в увлеченном чавканье.
— Да вы садитесь, не стесняйтесь, будьте как дома! — засуетился наш хозяин, выдвигая из-под стола табуреточку и предлагая ее коту.
Маврикий не заставил долго себя упрашивать, с табуретки запрыгнул прямо на стол и по уши вгрызся в вышеупомянутое фуа-гра. Несколько последующих минут до нас с Бубликом доносились лишь упоенное кошачье мурлыканье и громкий стук тарелок.
— Может, вы все-таки посвятите меня в подробности ваших приключений? — почти жалобно попросил толстяк, завороженно наблюдающий за вовсю уписывающим наш ужин котом. — Я, конечно, уже много чего знаю от брата, но такое… — Он шокированно схватился за сердце и замолчал.
Я одарила толстяка сочувствующим взглядом, побаиваясь, как бы того не хватил удар, пригубила бокал с вином — дабы смочить горло, и заговорила…
ГЛАВА 10
— Невероятно! — потрясенно вопил Бублик, от избытка чувств неуклюже бегая по комнате и ероша свои жидкие волосенки. — Колоссально, грандиозно, уму непостижимо!
