Но в этот же миг застонал от невыносимой боли гоблин, захрипел отчаянно и, глядя на меня, потянулся к карману… Я вновь с мольбой взглянула на магистра, но тот отрицательно мотнул головой и вновь указал наверх. Да еще и глянул на меня так, что я невольно шажок назад сделала… А потом поняла, что если я вот так уйду и ничего не сделаю, то не прощу себе этого никогда, просто не прощу. И забыв о магистре, я побежала к лорду Норгу, опустилась на колени и, обхватив его голову руками, заглянула в темные раскосые глаза… Вот только гоблины не люди и даже не нечисть, и слез, нормальных слез, у него не было, лишь кровавые, а потому толком не разберешь, имеется ли проклятие. Но все же я решила попытаться:
– Актохэ ор ногрен агер энуэрро…
Два заклятия противодействия такого уровня в сутки – для одной адептки это многовато, не смертельно, нет, но любая простуда теперь пройдет для меня очень сложно. И все же вплетаю энергию в каждое слово, словно воочию видя свою тетрадь и вписываемые в стандартное заклятие изменения. Я запнулась лишь раз, произнося «эдвеэ нгесе», потому как в опасной близости вдруг оказался магистр Тьер, но прерывать формулу я не имела никакого морального права. И когда с последним словом лорд-харг Норг совершил судорожный вздох и расслабился, я расслабилась тоже, уже точно зная – получилось!
– Леди Риате, – сорванный голос лорду Норгу подчинялся с трудом, – леди Риате, вы…
Договорить он не успел – вспыхнуло алое пламя, и я полетела вниз…
Полет завершился в спальне магистра падением на его же постель. Жалобно мяукнул Счастливчик, которого мое приземление потревожило, но затем кошарик попросту перебрался ко мне ближе и блаженно замурчал, устроившись у меня под боком.
Некоторое время лежала, пытаясь понять, что произошло. Нет, то, что кто-то проклял лорда-харга Норга, – это я поняла, но вот поведение магистра оказалось выше моего понимания.
Вспыхнуло адово пламя!
Лорд-директор явился в одеянии Бессмертного. И стоило ему только заговорить, как стало ясно, что тьма на лице исключительно для того, чтобы меня не пугать.
– Я тебе сейчас скажу одну вещь, а ты, пожалуйста, выслушай и сделай выводы. Говорят, когда женщина становится матерью, весь ее мир переворачивается с ног на голову. Мама рассказывала, что стоило ей взять меня, новорожденного, на руки, и она возненавидела весь свет. Потому что раньше это был просто мир, а теперь она воспринимала его как врага для такого маленького и беззащитного меня. Так вот, Дэя, мой мир тоже перевернулся. Основательно и бесповоротно! И то, что для тебя просто прогулка с этим дроу или поездка домой в почтовом экипаже, для меня пытка – я усилием воли стараюсь не представлять те тысячи ситуаций, в которых ты можешь погибнуть! Потому что ты маленькая и беззащитная, а весь мир жесток и опасен!
И тишина.
Осторожно сползла с постели, встала, даже не с первой попытки, и переспросила, так как суть я уловила, но очень отдаленно:
– Это из-за лорда Норга? – И так как Риан продолжал молчать, я решила объяснить: – Если бы это было поветрие, мы с вами… с тобой оба заразились бы. Так что я была уверена, что имею дело с проклятием. А заклинание противодействия я знала, и потому…
– Хватит! – Голос магистра был совершенно спокоен, но что-то я вся от этого «хватит» дрожать начала.
И может, стоило промолчать, но нет, я молчать не стала:
– Я сделала то, что считала нужным. И я оказалась права. А если бы даже и нет, то мы заразились бы раньше.
– Дэя!
Умолкла ли я? Нет!
– Знаете что? – нервно сдернув котенка с постели, прижала Счастливчика к груди и потребовала: – Верните меня в академию. И лучше прямо сейчас, пока мы оба не наговорили того, о чем потом лично я буду жалеть!
Жаль, лицо Риана было скрыто черной непроницаемой маской, и увидеть его реакцию на свои слова я не смогла.
Вспыхнуло адово пламя.
Магистр подошел ко мне медленно, но в то же время решительно протянул руку… взял Счастливчика за шиворот и резким движением забросил в пламя.
– Мяв! – проорал котик.
– Что вы… – начала я.
– «Ты», – мрачно поправил лорд-директор.
– Что?
Адово пламя угасло, оставив Счастливчика где-то в неизвестном мне месте.
– Хватит постоянно говорить мне «вы», – глухим, неестественно спокойным голосом произнес лорд Тьер, – хватит, Дэя. Не нужно в очередной раз подчеркивать, что я для тебя посторонний!
И что-то было в его словах, вынудившее осторожно сделать шаг назад. Только один, потому что дальше была постель.
