Я на миг растерялся — не сразу понял, что она имеет в виду скрытую от нее часть договора с Лексо Уховерткой.
— Я хотел тебе сказать об этом.
— Что же помешало?
— Послушай, ты тоже не ангел. Ты вляпываешься во все дерьмо, что раскидано у тебя под ногами и… — вздохнул я. — К черту спор, от него нет проку. Сегодня ночью над всей долиной раздавался нечеловеческий крик. Это не твой почивший «друг»?
— Если бы он орал так, то я бы оглохла. Нет, это что-то иное.
— Знаешь, что сказали мои наложницы? Что это оборотень.
— Час от часу не легче.
Сам я оборотней никогда не встречал. Точнее, не видел их в обличье зверя. Вот если бы какой-нибудь волк встал передо мной на задние лапы и произнес что-нибудь на человеческом языке, то сомнений у меня не осталось бы. А так — пустая болтовня крестьян, страдающих от лесных хищников. Мои слова не значат, что я хочу столкнуться лицом к лицу с источником ночного крика. Это лишь обыкновенное человеческое любопытство. И иногда судьба его удовлетворяет.
Гулкие шаги к моим покоям услышали и я, и Алабель. Почти одновременно.
— Ты хорошо обращался со своими любовницами?
— Уж лучше, чем ты со своим.
Алабель протянула мне кинжал:
— Они не будут ожидать от тебя сопротивления. Воспользуйся им, если потребуется.
Я спешно принялся одеваться, в то время как Алабель искала глазами укрытие в моих покоях. Все мы справились со своими задачами до стука в дверь. Хороший признак, в том смысле, что ее не выломали.
Перед дверью стоял молодой помощник управляющего.
— Пройдемте со мной, сир Кирран, — еле слышно пролепетал паренек. — Господин хочет видеть вас.
«Да вы тут все ночь с днем спутали», — хотелось сказать мне, но я промолчал. Последовал за пареньком.
Мы спускались вниз, и я не мог не обратить внимания на то, что спускались мы долго. Мы точно миновали графский зал. Если меня ведут прямо в капкан, то очень извилистый граф Балинт выбрал путь. Видимо, от обилия свободного времени он стал излишне затейливым человеком. Это настораживало.
Поверни я назад после двадцати минут блужданий — и я долго искал бы комнату, в которой провел замечательную ночь, если вообще смог бы ее найти. Лабиринты Вековой Вершины петляли, превращались в лестницы, уводящие все дальше вглубь. Угнетали своими узкими коридорами и темнотой, разбавляемой лишь факельным светом. Как бы то ни было, все это не шло ни в какое сравнение с вязким чувством опасности, что облепило меня в тот момент, когда у очередной лестницы я увидел графа Балинта собственной персоной. Два вооруженных стражника в лицевых масках неотступно следовали за ним.
— Хорошо ли прошла твоя ночь, славный воин Кирран? — спросил он с ухмылкой.
Я подошел ближе и почувствовал, как безмолвные воины наблюдают за каждым моим движением.
— По возвращении я поведаю лорду Алкею, что вы приняли меня чрезвычайно радушно. Не каждый правитель делает посланникам столь щедрые подарки.
Я надеялся, что мой ответ удовлетворит самолюбие графа. Он действительно учтиво кивнул мне и сказал:
— Одна из наложниц поведала, как удивил тебя странный звук из подземелья моего замка. Она что-нибудь рассказала тебе о нем?
— Что это медведь, — пожал я плечами.
— И ты считаешь, что это действительно медведь?
— Трудно сказать. Я очень давно не слышал их рева.
— Пещерные медведи перевелись в Скалистом Крае?
— Они предпочитают не заглядывать в земли людей. Это люди всегда приходят к ним.
— Твоя правда — человек опаснее любого зверя. И то, что я хочу тебе показать, это в некоторой степени подтвердит. Видишь ли, я хочу, чтобы твой лорд знал, что помогает человеку, который сможет за добро отплатить добром стократным. И за зло — в том же объеме. Идем.
Неоднозначные фразы, тайны, которые граф готов мне открыть, — все это было чертовски некстати. Я готов обсудить с правителем Вековой Вершины предстоящий союз, знал, что ответить на каверзные вопросы, но к такому готов не был. К таким вещам невозможно подготовиться. Можно лишь уповать на опыт и хладнокровие.
Мы спускались вниз бок о бок с Балинтом. Ширины лестницы едва хватало нам, чтобы не мешать друг другу. Я мог вытащить кинжал, но успею ли нанести удар? Сомнения были не в мою пользу.
— Что ты знаешь о сальгурах? — совершенно неожиданно спросил меня граф, и я чуть было не ляпнул о том, что знаю их весьма неплохо.
