– А что за должок? – спросил он, разливая выпивку.
– Ты же сказал – если снова встретимся, с меня бутылка. За то, что не убили.
– Разве? Умный я. Ну, будь здоров.
Они чокнулись и пригубили напиток. На несколько минут воцарилось молчание. Гош потягивал коньяк и искоса присматривался к Олегу, тот его не торопил.
– Ты какой-то не такой, – не выдержал Олег наконец.
– Да и ты на себя не особенно похож, – парировал Гош.
– Мемуары пишешь? – Олег кивнул на тетрадь.
– Да. И собираюсь заставить остальных. Мы очень быстро меняемся. Я начал писать, когда понял, что стоит вспомнить, как я вел себя в Туле той памятной весной, тошнить начинает от отвращения к себе. Решил зафиксировать историю своего квеста, пока не поздно. А то вдруг не смогу восстановить? Из-за отвращения…
– Квест – это такая компьютерная игрушка?
– Квест – это поиск, но в широком толковании. Рыцарский подвиг, например. Странствие, тесно сопряженное с познанием. Познанием себя, в первую очередь.
– Как ты изменился, Дымов… – пробормотал Олег.
– На себя посмотри. Чего приехал?
– Ты же знаешь.
– Верно. Знаю. Ну, попробуй задержаться тут. Надеюсь, ребята не будут возражать. Они тоже… изменились.
– А что это у вас за прибавление семейства? Долгожители какие-то бродят… Нерусские.
– Видел Мориса? – оживился Гош.
– Да уж. Что такое «SVP»?
– Силь ву пле. Колоритный тип этот Морис. Фамилия хорошая – Мутон. По-нашему Баранов. Полковник французских ВВС. Летчик-космонавт, отличный мужик. Я бы на его месте свихнулся. Вот представь – сидишь ты на орбитальной станции в компании с двумя русскими. Точнее, висишь на стенке. Давишь храпака. Утром проснулся, а Земля молчит. Смотришь вниз и видишь, что там горит очень мало лампочек. А потом вовсе темнота. Жуть. Болтаешься неделю, две, пытаешься сообразить, что происходит… Наконец садишься на ручном управлении в эту темноту. И видишь, что кругом одни мертвые. Весело, да?
Олег подавленно кивнул.
– Хорошие мужики – космонавты, – вздохнул Гош. – Жалко, уйдут завтра. У них уже самолеты заправлены. Все не могут успокоиться, скачут на двух «Цесснах» целый год по планете… Сначала родных искали, потом уж не знаю что. Смысл жизни, наверное.
– По планете? – Олег налил себе коньяка и залпом выпил.
Гош зевнул.
– Теперь в Америку, – сообщил он. – Через Берингов пролив. Отговаривал, как мог, но это же взрослые люди, кто я им? Наоборот, еще других соблазняют. Дядя Федор едва не согласился. Зачем я ему, дураку, про Диснейленд рассказал…
– Безумие! – воскликнул Олег. – Безумие… Господи, неужели по всему миру то же самое?!
– Расслабься, – посоветовал Гош. – Бери пример с меня. Видишь, сижу, никого не трогаю.
– Ты что делаешь-то?
– Сижу, – повторил Гош. – И даже почти не пью. Учусь ездить на лошади. Три раза в неделю катаюсь в Тверь, веду там группу. Помогаю ребятам вспоминать. У них получается. Вот так. Расскажи лучше о себе.
– Да у меня ничего особенного. Езжу, ищу симпатичных людей. Пару раз приставал к командам наподобие твоей, но все было не то.
– В Тулу не вернулся?
– Там хорошо теперь, – вздохнул Олег. – Примерно как в Твери, только, может, организации побольше. От Главного кое-какие навыки остались. Перезимуют нормально. Только мне там… Больше не место.
– А что Главный? – спросил Гош.
Олег с кряхтением отвернулся.
– Понятно, – Гош потянулся к бутылке.
– Что тебе понятно? – рыкнул Олег. – Я догнал его! Развязал! А потом мне стало плохо. Он ушел. Все, я больше его не видел. Может, он до сих пор где- нибудь… По деревьям прыгает.
– Ты как Москву обогнул? – сменил тему Гош, пододвигая Олегу стакан. – Без эксцессов?
– Машину пришлось менять. Радиатор вдребезги. Даже рот открыть не дали. Подъехал метров на триста, а они как из пулемета врежут… Такой, знаешь,
