– Тут кто хочешь иссушится, – сказал Шатун, – каждый день с чинушами, ментами и барыгами терки тереть…
– Видать, не все там гладко выходит…
Когда расстояние между ними и Капралом сократилось до пяти шагов, трое руководов вскинули на уровень лица сжатые кулаки:
– Северная Дружина!
Капрал ответил кивком на это приветствие.
– Что тут у вас творится, бойцы? – осведомился он, потирая ладонями воспаленные глаза. Голос его звучал сыро и низко, словно из-под земли. – Весь город гудит, что Дружина «Таежную» осадила. Пургу несут какую-то – мол, такие там звери засели, что половину дружинников перебили… И тому подобные небылицы. Надо же, только в город вернулся, а здесь такое… Докладывай, руковод Кастет!
– Насчет небылиц… – угрюмовато проговорил Костя. – Не такие уж они и небылицы…
– Постой-ка… – прервал его Капрал, оглядываясь. – А где ваши пясти? Где бойцы-то?
– Кто где, – ответил Костя. – Кто в травматологии, кто в реанимации… а кто и на операционном столе.
Капрал тряхнул головой, точно просыпаясь.
– А это что такое?! – повысил он голос, ткнув пальцем по направлению к двум охотничьим ружьям, прислоненным к борту «мерседеса».
– У населения позаимствовали, – объяснил Заяц. – На добровольной основе, конечно. Иначе никак нельзя было, голова… Противник больно серьезный.
– Я вас не учил, что ли, без оружия обходиться?! Что за противник? Сколько их?
– Трое…
– Трое? – изумился Капрал. – И вы их всей дружиной нейтрализовать не могли? Кто они такие?
Взгляд его остановился на Шатуне, потому отвечал Шатун.
– А пес их знает, голова, кто они, – сказал он. – Появились непонятно откуда. Перехватили журналиста, ну того… Рысака-Подбельского, который…
– Я знаю. Дальше.
– Перехватили, значит, журналиста и не отдают.
– Вооружены они?
– Стволов у них нет, – сообщил Заяц, – это точно. Только они и без стволов… Они, голова, откуда-то яри обучены. Только… – он замялся, – не так, как вы нас учили, а вроде как… получше…
Капрал внимательно посмотрел на Зайца. Лицо его вдруг как-то прояснилось, притушив черноту морщин, – словно голова окончательно пришел в себя, сбросив груз многодневной усталости.
– Что? – тихо переспросил он, переведя взгляд на руковода Кастета. – Костя, как это?
– Противник отлично подготовлен, – четко заговорил тот. – Вероятно, владеет теми же навыками, что и дружинники. Только на гораздо более высоком уровне. На переговоры идет охотно, но журналиста выдавать не соглашается ни при каких условиях. Да еще… требует встречи с вами.
– Со мной?
– Так точно, – ответил Костя, удивляясь про себя преображению Капрала.
– А какого же дьявола ты мне об этом только сейчас сообщаешь? Почему раньше не позвонил?
Костя выпрямился, расправив плечи. Никакой вины он за собой не чувствовал, поэтому заговорил свободно, без стесняющего страха:
– Командование Дружиной возложено на меня и руководов Зайца и Шатуна – вами же, Капрал, и возложено. Право решающего слова принадлежит мне, по вашей – опять же – воле. Эти… чужаки вмешались в ход операции, сорвали ее. Открыто сопротивлялись дружинникам! – Костя заговорил громче, дыхание его участилось, губы стали предательски подрагивать. – Бойню здесь устроили, ребят поуродовали! И мне их условия выполнять, да? Чтобы назавтра разговоры начались, что Дружина на попятный пошла? Что сломали Дружину?!
– Ну-ка, тихо! – рявкнул Капрал. – Прекрати истерику! Таблетки где твои? Выпей и успокойся…
Костя притих, зашарил в кармане форменных брюк.
– Давай, скоренько текущую обстановку доложи, – повернулся Капрал к Зайцу.
– Да особо докладывать уже нечего, – развел тот руками. – Скоро вся эта история закончится. Эти трое отвоевались – спрятались где-то в гостинице, – на драку, видать, совсем сил не осталось. Пясть Шатуна их сейчас ищет. А как найдут, так… Мы же ребят вооружили, всех пятерых. Чтобы наверняка, значит…
– Объяви им отбой! – надвинулся на Шатуна Капрал. – Быстро! Сейчас!
– Да как это?..
– Делай, тебе говорят!
Шатун схватился за рацию.
Когда пятеро дружинников, неся за спинами охотничьи карабины, сошли с крыльца, Капрал выступил под окна гостиницы.
