– Я – Капрал! – зычно выкрикнул он. – Кто хотел говорить со мной?!
Минуту было тихо. Только шуршали за оградой изрядно замерзшие зеваки, да шепотом переговаривались дружинники Шатуна. Потом стукнуло чердачное окошко «Таежной». Неясный силуэт воздвигся в темном проеме.
– Я – Олег Гай Трегрей! – услышал Капрал. – Будь достоин!
И тут же сухо треснул винтовочный выстрел. Стрелок, пристально следивший за окнами гостиницы, выполнил приказ, который ему никто не отменял.
Силуэт в чердачном окошке качнулся и исчез.
– Долг и Честь… – прошептал Капрал.
Глава 3
Поздно ночью по таежной извилистой дороге подползла к лагерю Северной Дружины длинная вереница автомобилей. Меньшой дружинник, открывший ворота на требовательное гудение сигнала, был, конечно, в курсе событий, прогремевших в гостинице «Таежная», и, само собой, жаждал подробностей.
Из машины, въехавшей во двор первой, показался руковод Заяц.
– Чего уставился? – огрызнулся он на раскрывшего было рот для расспросов дружинника. – Дежурных сюда, мухой! Всю пясть!
К тому времени, когда подоспели дежурные, во дворе стояли уже два автомобиля. Заяц поманил дежурных:
– Двое ко мне!
Из второй машины вышагнул Шатун:
– Ко мне еще пара!
Разделившись, дежурные бросились к руководам. Привратник вместе с пятым, оставшимся не у дел дружинником, топчась на скрипучем от мороза снегу, наблюдали, как извлекли из автомобилей двух каких-то незнакомых парней, истерзанных, полуживых, словно от чудовищного изнеможения. Подняли их, не могущих стоять, на руки и по указке Шатуна понесли к двухэтажному терему, где располагались общие помещения и личные апартаменты Капрала. Заяц двинулся позади процессии, беспрестанно окликая носильщиков:
– Осторожнее, осторожнее! Не трясите! Не видите, что ли, у него рука сломана?.. Да тише вы! Аккуратнее!
Шатун же подошел к засмотревшемуся на происходящее пятому дежурному, хлопнул его по плечу:
– Дуй за ними! Расположишь гостей в зале для общих собраний…
– Гостей? – удивился дружинник.
– Слушай и запоминай. Обеспечить гостям теплые постели, питьевую воду. Им вкололи кое-чего… должны проспать часов десять – двенадцать, не меньше. Но если вдруг раньше времени очнутся – будь наготове. Воды подать или еще чего, что попросят. Да, распорядись, чтобы открыли кухню, приготовили бульон… При гостях находиться постоянно. Отвечаешь за них головой, понял?
– Так точно… А с чего они вдруг гостями-то стали? Это ведь те, из «Таежной», да?
– Бегом! Без разговоров! Дуй!
Дежурный «дунул» вслед за процессией.
– Двое только… А третий где? – выказал свою осведомленность привратник.
Шатун глянул на него и отвернулся:
– Не лезь пока, а? Без тебя тошно…
Во двор въехал микроавтобус «Мерседес». С лязгом откатив дверцу салона, на снег выпрыгнул Костя Кастет. Шатун, ссутулившись, сунув руки в карманы форменной куртки, двинулся к нему. Руководы о чем-то коротко переговорили, затем Костя, приметив возвращавшуюся из терема четверку дежурных, махнул им рукой и режуще свистнул. Дежурные перешли на бег. Вместе с ними и снедаемый любопытством привратник подошел к микроавтобусу.
И увидел, как руковод Кастет отступил в сторону, открывая дружинникам доступ к белеющему к темноте салона неподвижному телу, с головой завернутому в простыню.
– Выгружайте, – велел Кастет.
– Третий… – прошептал привратник.
Тело, вытащив, положили прямо на снег. Привратник сглотнул.
– Куда его? – тихо осведомился один из дежурных. – Как обычно, за балкой, где овраг, прикопать?
– Надо было б за балку, отвезли бы за балку, – ответил Кастет. – Пока отнесите… за южный корпус. У забора положите – до дальнейших распоряжений. Мороз ведь… ничего с ним не сделается. Выполнять!
Во двор въехала очередная машина – на этот раз красный внедорожник без эмблемы Северной Дружины на борту.
– Капрал! – с придыханием проговорил привратник. – Сегодня в лагере ночует, вот это да!..
Этой ночью Иван Иванович Ломовой, Капрал, действительно впервые за долгое время остался ночевать в лагере Дружины. До самого утра окна его
