– Ты всегда была красивой.
– А теперь еще красивей, – отрезала она. – Я почти звезда и должна выглядеть как почти звезда.
– А когда станешь звездой?
– Тогда меня будут возить на лимузине, а у меня – ноги подкашиваться под весом драгоценностей, неужели не понятно?
– Ладно, я потащил твой чемодан и поднимусь за всем остальным.
Чемодан оказался не таким уж и тяжелым. Я вытащил его во двор, открыл багажник «Доджа», уставился на пакет с костюмом. Может, выбросить его просто? До помойки два шага. Посмотрел на окна, увидел улыбающуюся Сюзет, помахал ей рукой и просто свернул пакет потуже и затолкал в нижнее отделение, к запасному колесу. Чуть подумав, затолкал глубже.
С дробовиком что делать? Отнести домой или пусть лежит? Пусть лежит, кормить его не требуется… разве что швейцар отеля, когда будет вещи доставать, может сильно удивиться. Отнесу, пожалуй, а «тяжелую артиллерию» другую возьму, такую, чтобы влезла в ящик для перчаток.
Оглядевшись и убедившись в том, что за мной никто не наблюдает, я вытащил ружье, коробки с патронами и быстро занес все в дверь.
– А это откуда? – удивилась Сюзет.
– Купил на днях, но все забывал принести. – Я занес ружье в спальню и спрятал в шкаф. Затем достал саквояж с полки, открыл, задумчиво заглянул внутрь. Поколебавшись минуту, я вытащил из него большой револьвер под новый патрон, 357-й «магнум» и коробку патронов, затем быстро снарядил барабан. Вот он пусть в машине и лежит.
– А это зачем? – спросила Сюзет, увидев меня со «смит-вессоном» в руках. – Я чего-то не знаю?
– Да, ты чего-то не знаешь, по дороге расскажу или в Александрии, это не к спеху.
– Подожди, – придержала она меня, – ты во что-то снова влез?
– Нет, что-то налезло на меня, но уже отлезло обратно. Все уже закончилось мило и тихо, нас даже с тобой приглашают в гости.
– Кто? – не поняла она.
– Нив и ее парень. Все уже нормально.
– А револьвер зачем?
– Вообще его туда положу, навсегда.
– И зачем? Ты чего-то опасаешься?
– Нет уже, сказал же. Просто… у меня есть прошлое, ты знаешь. Иногда ты с ним рвешь, но это не означает, что оно про тебя тоже забыло.
– Хм… – Сюзет посмотрела на меня с более чем скептическим выражением лица. – Рассказывай.
– По дороге. Долгая история, и ничего срочного на самом деле. Так, мои костюмы еще… – Я подхватил с дивана портплед с парой костюмов. – И свою сумку. Посмотри вокруг, ничего не забыли?
– Вроде бы нет, сейчас в спальню и ванную гляну.
– Давай. И вместе выйдем тогда.
Сюзет убежала наверх и вскоре вернулась с какой-то маленькой сумочкой и щеткой для волос в руках.
– Все же забыла! – Она показала мне трофеи. – Теперь точно все взяла.
– Тогда поехали.
Дорога до Александрии по новому шоссе, идущему вдоль Нила, с двумя полосами гладкого асфальта, ведущими в каждую сторону, должна была занять чуть меньше трех часов. Направление становилось все более популярным у жителей Нового Каира, потому что Александрия уже получила славу одного из самых модных курортов в мире, но основной поток машин в ту сторону случался обычно в пятницу вечером и в субботу с утра, а пока мы больше обгоняли и встречали грузовики и автобусы. Справа от шоссе тянулась железная дорога, по которой с недавних пор пошли поезда, а разгульные круизы по Нилу от Александрии до Луксора и обратно вошли в моду у «золотой молодежи».
Дорога вся исчерчена полосами тени от высаженных вдоль нее пальм, и иногда кажется, что ты едешь сквозь стробоскоп, в глазах мельтешит. Остались позади фабрики и склады пригородной зоны города, дальше потянулись поля. Машина летит со скоростью в шестьдесят миль в час, и я чувствую, как сопротивляется воздух. Вот кстати, люди все же балбесы в большинстве своем. Те самые модели «Крайслера» и «Де сото», от которых производитель был вынужден отказаться, как раз эту проблему сопротивления воздуха решили. Но кто-то начал болтать, что они почему-то «небезопасны» из-за того, что люди сидят внутри рамы, а не на ней, и понеслось. Хотя все совершенно наоборот, потому что кузов на раме может сорваться с нее при аварии, а если пассажиры внутри, то рама их защищает. А чешская «Татра» вообще выпустила замечательную машину чуть не в два раза ниже этой, которая при куда более слабом двигателе ездит намного быстрей, потому что идет сквозь воздух как самолет, а тот ее еще и к дороге прижимает, но на улице я подобные видел всего лишь дважды.
В машине было жарковато, задувавший в нее воздух чувствовался горячим даже на ощупь, но тут ничего не изменишь – Египет, лето. Когда-нибудь, когда совсем разбогатею и буду продавать «Плимуты» по сотне в день, куплю нам дом где-нибудь в Швейцарских Альпах или в Италии, у Лаго-Маджоре, и там сможем скрываться от летнего зноя. А пока вот так.
