порабощению. Предлагаю начать с обсуждения первого пункта, работы с настрийским населением. Этот пункт более реализуем, и кроме того, нас ждет доклад о новых технических возможностях, серьезно упрощающих работу.
– Можно ли узнать подробнее о том, какие меры уже были приняты? – осведомился министр, воспользовавшись небольшой паузой в речи Сэнда.
– Разумеется, – подтвердил тот. И обратился к Джою: – Господин Велмис, не могли бы вы представить краткий отчет о проделанной работе?
Его слова прозвучали как просьба, хотя в сущности таковой не были. Джой, очевидно, заранее готовый к данному повороту, сосредоточенно кивнул и приступил, периодически заглядывая в лежащие перед ним бумаги:
– Было принято несколько мер, призванных перебороть предубеждения против темноволосых подданных, а также направленную против них дискриминацию. В частности, вместо раздельных школ созданы школы объединенные, в которых темные и светлые дети с юных лет учатся и развлекаются бок о бок. Кроме того, в школах, где светловолосые ученики составляют девяносто процентов и выше, проводятся специальные беседы на тему взаимоотношения мастей.
– Это хорошие меры, и вполне вероятно, что они дадут плоды, но очень нескоро, – заметил помощник министра.
– Совершенно справедливо, – подтвердил Джой. – Из более быстродействующих средств можно отметить строгие наказания, введенные за дискриминацию по признаку масти. Несколько показательных наказаний уже было проведено в разных городах страны. Первым из них, как вам, полагаю, известно, стала публичная порка, которой мэр Тель-Мона был подвергнут в Иллойе.
Я старательно рассматривала поверхность стола, делая вид, будто упомянутое событие не имеет ко мне ни малейшего отношения. Довольно того, что из присутствующих по меньшей мере Сэнд, Ричард и Джой в курсе. Плюс, вероятнее всего, принц, сидящий в соседней комнате.
Джой продолжал говорить о дополнительных мерах, которые были большей частью долгосрочными и могли дать результат спустя месяцы или даже годы. Сосредоточившись на собственных эмоциях, я поначалу слушала недостаточно внимательно, но среди прочего он упоминал введение темных артистов в труппы ведущих театров страны, со строгим наказанием руководству театров не ставить темноволосых на отрицательные роли.
Наконец, секретарь завершил свой доклад. Слово снова взял Сэнд.
– Все перечисленные меры уже были приняты, – подытожил он. – Но этого недостаточно. Нам важно изменить отношение населения к темной магии. Ненависти к темноволосым как таковой бо?льшая часть населения не испытывает. Но к их магии, воздействующей на мозг, бесспорно, относятся с опаской. Нам следует разобраться, какие возможности темноволосых реально использовать, чтобы разбить этот стереотип – «темная магия страшна и губительна». Для того чтобы разобраться с этой проблемой, я уже расспрашивал о свойствах темной магии присутствующую здесь леди Элайну Кенборт. Но, может быть, леди Кенборт захочет самостоятельно высказаться на этот счет? А господин Райс сможет при желании ее дополнить? – Сэнд устремил на меня призывный взгляд. – Леди Кенборт, как вам кажется, какие способности темных магов могут вызвать доверие со стороны светловолосого населения королевства?
Я сделала глубокий вдох, собираясь с силами и с мыслями. Нечего отмалчиваться. Сама пожелала присутствовать на этом совещании, сама хотела влиять на решение судьбы Оплота. Значит, изволь принимать активное участие.
– Первое, что приходит в голову в таком контексте, – это анестезия, – заговорила я. Бросила взгляд на Райса, и тот выразил свою поддержку кивком. – Темные, у которых этот дар особенно хорошо развит, способны полностью блокировать возможность человека чувствовать боль. Временно, разумеется.
– Так-таки полностью? – с любопытством осведомился министр. – Скажем, если речь идет об особенно острых приступах?
– Абсолютно при любых обстоятельствах, – ответила я. – Даже если вонзить в человека кинжал, максимум, что он почувствует, – это сильный толчок.
– Впечатляет.
Министр переглянулся сначала с Сэндом, затем со вторым политиком.
– Стало быть, нам следует отыскать людей, обладающих этим даром, – заключил Сэнд, для которого упомянутые мной факты не были новостью. – И постараться привлечь их к работе в лазаретах.
– Люди побоятся идти к темным медикам, – неспешно, растягивая гласные, проговорил заместитель министра. – Все-таки страх перед воздействием на мозг силен.
– Те, кто способен терпеть, побоятся, – подтвердил Сэнд. – А те, кто страдает от по-настоящему острой боли либо просто обладает низким порогом чувствительности, будут готовы обратиться к кому угодно. А получив столь впечатляющий результат, станут рассказывать о положительном опыте всем знакомым. И постепенно люди станут обращаться к темным анестезиологам все чаще и чаще. Какие еще способности вы считаете нужным выделить?
Вопрос был адресован мне, но я повернулась к Райсу, сочтя правильным дать ему возможность высказаться.
– Заболевания, так или иначе связанные с мозгом, – уверенно произнес он. – Разные люди специализируются в разных сферах. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но, насколько мне известно, светлая магия не слишком хорошо справляется с недугами такого рода.
– Вы не ошибаетесь, – признал министр, хотя ему, кажется, не понравилось упоминание слабого места светлых магов.
– Темные специалисты могут предложить лечение психических заболеваний, неврозов, амнезии и прочих недугов, связанных с функцией памяти, а также нарушений сна, – продолжал Райс. – Вероятность исцеления очень высокая. Не стопроцентная, конечно. Деформация мозга, например, темной магией
