хлопал глазами.
– Спускаемся! – чуть успокоившись, бросил Брайан стражникам, которые стояли, уже забросив за плечи дорожные мешки. – Женщин берем с собой.
– Я против, – вмешался Кеннингтон. – Зачем?
– Затем, что мы не знаем, как пойдет дело дальше, – отрезал Брайан. – Они будут гарантией нашей безопасности.
Видимо, ненужных людей из гостиной уже успели выпроводить, поскольку он явно не опасался быть услышанным. Теперь мы все – кто добровольно, кто вынужденно – направились в спальню, где Брайан открыл уже известный мне проход в стене. Стражники зажгли факелы, и мы стали гуськом спускаться по каменной лестнице. Распахнутая дверь – и мы оказались в также знакомой мне комнате. Ключ снова переливался всеми цветами радуги, свидетельствуя о том, что Грань восстановлена. Вот только слишком поздно. За несколько часов армия успела пройти в Оплот, а с выходом проблема для светлых не возникала и так.
С противоположной стороны от светящейся «Грани» обнаружилась очередная потайная дверь.
– Ну, вот что, – вдруг заявила сохранявшая до сих пор молчание Тамира. – Я никуда дальше не пойду.
– Придется, – мрачно возразил Брайан.
– Попробуй меня заставить, – парировала она. – Я никуда с тобой не пойду. В юности ты мне нравился больше, Брайан. Не знаю, что произошло с тех пор… Может быть, ты просто повзрослел.
Резкий шум, раздавшийся совсем уж близко, отвлек всех от разговора. Топот сапог зазвучал непосредственно на ведущей вниз лестнице. Брайан бросил короткий приказ, и часть стражников кинулась обратно. Послышались крики и звон стали.
Мы ждали, затаив дыхание. Увы, отсюда практически ничего не было видно. До тех пор, пока в комнату не ворвался Эдвин с обнаженным мечом в одной руке и кинжалом в другой. Через освободившийся дверной проем теперь можно было разглядеть, как его соратник сражается с одним из замковых стражей.
Меж тем Брайан что-то сказал стоявшему рядом с ним мужчине. Последний был знаком мне лишь визуально – коротковолосый, коренастый, с очень светлой кожей и серыми глазами. Кажется, Брайан звал его Горс. Тот поднял голову и в упор посмотрел на Эдвина.
Вспыхнула и словно задрожала в воздухе копия Грани. На лице Горса заплясали блики. А Эдвин стал вдруг бледным, как полотно. Руки задрожали, лицо исказилось в гримасе. Кинжал выпал из разжавшихся пальцев, но меч Эдвин все же удержал, хотя для этого ему пришлось схватиться за рукоять обеими руками. Он даже сделал еще один шаг в нашу сторону, но затем, под напором темной магии Горса, многократно усиленной магическим Ключом, был вынужден остановиться. Меч так и не выпустил, но уткнул лезвие в пол, чтобы самому опереться о рукоять.
Честно говоря, наблюдать за подобным было гораздо страшнее, чем если бы человека ударили ножом и из раны во все стороны хлынула кровь. Было нечто жуткое именно в том факте, что внешне, с физической точки зрения, с Эдвином ровным счетом ничего не происходило, и при всем при этом человек на глазах превращался в собственную тень. Видимо, Горс как раз и был одним из палачей Замка Надежды, умеющим применять магию ужаса и способным благодаря действию Ключа преодолевать естественную защиту мозга. Его стараниями Эдвин стал уязвим, и теперь любой из присутствующих мужчин, включая даже Луиса, мог убить его без особого труда.
Все закончилось внезапно. Удар неведомо откуда взявшейся статуэтки пришелся Эдвину пониже темени. Все-таки выронив меч, он сполз на пол. Тамира поддержала его, как смогла.
– И что это значит? – заинтересованно подняв бровь, спросил у девушки Брайан.
– Вы больше не сможете его мучить, – резко заявила Тамира, откидывая в сторону нестандартно использованную статуэтку. – Он и так достаточно натерпелся. А теперь послушай меня, Брайан. Я пойду с тобой, куда ты там собрался нас увести. Но взамен ты не тронешь Эдвина. И твои люди тоже.
Если Брайан и колебался, то не дольше пары секунд.
– Хорошо, – согласился он. – По рукам.
– Оставлять его здесь проблематично, – подал голос один из возвратившихся в комнату стражников. Только сейчас я осознала, что шум борьбы, прежде доносившийся снаружи, стих. – Неизвестно, как скоро он оклемается. Он видел дверь. Может позвать подмогу и навести на наш след.
– Разумно, – кивнул Брайан. – Значит, делаем так. Берите его в тоннель. Оттащите в одно из первых же ответвлений. И там оставьте.
И мы пошли. У меня, конечно, никакой договоренности с Брайаном не было. Но смысла упираться я тоже не видела. В данном случае мы с Тамирой были в несколько разном положении. Меня Брайан, если что не так, с удовольствием придушит, махнув рукой на все преимущества подобной заложницы. А вот к Тамире у него отношение иное. Подозреваю, что он и с собой-то ее тащит не в качестве заложницы и живого щита, а просто потому, что не хочет отпускать – и точка. Похоже, что по-своему он ее все-таки любит. Любовь – она у каждого своя. Обстоятельства не позволили ему разыгрывать перед избранницей принца на белом коне, и тем не менее он не теряет надежды хоть как-то, пусть со временем, наладить с ней отношения.
Пока я размышляла на эту тему, мы вошли в темный коридор. Он то сужался, то расширялся, высота потолка тоже то и дело менялась, стены были неровными и шероховатыми на ощупь. До первого ответвления мы дошли достаточно быстро.
– Отнесите его туда, – велел Брайан двум стражам, до сих пор тащившим бесчувственного Эдвина. – Как следует свяжите и возвращайтесь.
