законом!
Я тяжело вздохнула. Увы, я не умела и не любила лгать. Особенно так – глядя в лицо человеку.
– Агата, я буду вынужден арестовать тебя, – сделал последнюю попытку достучаться до моего здравого смысла Фарлей. – Я должен разобраться во всем происходящем. Просто обязан! Неужели ты не понимаешь?
– Я прекрасно тебя понимаю, – сказала я. – Делай что должно.
Глаза Фарлея потемнели еще сильнее. Теперь они казались почти черными из-за неестественно расширенных зрачков.
– Демоны! – с чувством выругался он. – Ну скажи мне хотя бы одну причину, по которой мне не стоит так поступать!
Я едва заметно пожала плечами и виновато улыбнулась.
Фарлей ослабил нажим пальцев, а затем и вовсе перестал держать меня за подбородок. Легонько касаясь, провел тыльной стороной ладони по моей щеке, убрав растрепавшиеся короткие волосы назад.
– Я все равно выясню всю правду, – с глухой угрозой предупредил он.
– Я знаю, – спокойно ответила я.
– В последний раз прошу по-хорошему, Агата. – Губы Фарлея были так близко от моих, что я ощущала его свежее мятное дыхание. – Ну пожалуйста!
– Мне нечего сказать тебе, – твердо произнесла я.
Фарлей недовольно цокнул языком и покачал головой, раздосадованный моим упорством.
– Ты не оставляешь мне выбора, – пожаловался он.
Затем сделал шаг назад, и я облегченно перевела дыхание. Ну вот, так-то лучше. Что скрывать очевидное, я испытывала смутное беспокойство из-за его близости ко мне. Правда, следующие слова дознавателя заставили меня снова напрячься.
– В таком случае я вынужден препроводить тебя в отдел для дальнейшего разбирательства, – сказал он. Помедлил немного и приказал: – Агата, вытяни руки вперед.
Я покорно исполнила его повеление, уже догадываясь, что последует за этим. И я не видела никакого смысла в сопротивлении. Все-таки со служителем закона шутки плохи.
В тот же миг зеленая лента магических наручников туго перехлестнула мои запястья.
– Лучше тебе не колдовать, пока наручники на тебе, – предупредил меня Фарлей. – Будет больно. Очень больно.
– Полагаю, наша сегодняшняя встреча отменена, – с сарказмом проговорила я.
– О нет, не отменена, – со злой насмешкой возразил Фарлей. – Я намерен провести с тобой весь вечер, а возможно, и большую часть ночи. Как и обещал, никаких вопросов о Ричарде я не стану тебе задавать. Сейчас меня куда сильнее волнует твоя личность. Я не отстану от тебя до тех пор, пока ты не выложишь мне всю правду о себе.
– В таком случае тебе придется изрядно потрудиться, – холодно обронила я.
Фарлей опять выругался, на сей раз громче и прочувствованнее. Подскочил ко мне, грубо схватил за плечи и хорошенько встряхнул, как будто пытался разбудить.
– Упрямица! – воскликнул он. – Какая же ты невыносимо упрямая особа! Неужели не понимаешь, что я хочу помочь тебе? Что мне самому до безумия неприятно все то, что я вынужден делать?
– Хочешь помочь – тогда отпусти, – парировала я. – И никогда больше не лезь в мое прошлое.
Некстати вспомнились слова Ричарда о том, что я нравлюсь Фарлею. А что, если попробовать очаровать его? Говорят, ради любимых мужчины готовы на любую глупость.
Я зажмурилась и, обмирая от собственной дерзости, потянулась к нему. Привстала на цыпочки, неловко ткнулась носом в щеку и замерла, не совсем понимая, что дальше делать.
– Ты хочешь меня соблазнить? – В голосе Фарлея зазвенела настоящая обида. Правда, он все еще продолжал держать меня в своей хватке. – Знаешь ли, Агата, от тебя я такого не ожидал. Это заставляет меня думать о самом дурном…
Я виновато вжала голову в плечи, слушая негодующую речь блондина. Понятия не имею, до чего в своих измышлениях он бы дошел. Но продолжить поток гневных обвинений Фарлей не сумел.
В следующее мгновение дверь, ведущая из комнаты в коридор, вдруг с грохотом распахнулась.
– Агата! – На пороге предстал взволнованный Ричард. – Ты тут?
И осекся, видимо опешив от открывшейся его глазам картины.
Фарлей торопливо отпрыгнул от меня сразу на несколько шагов. А я стояла и не знала, куда деть руки, обвитые предательски яркими магическими узами.
Стоит отдать должное Ричарду: он мгновенно пришел в себя. Выпрямился во весь свой немаленький рост и грозно осведомился:
