экспроприированные помещики и представители шахской элиты, но их мало, и в Иране они не имеют поддержки. А ещё, придя к власти, он приказал схватить и расстрелять всех уголовников. Для нас это, конечно, варварство, но Тегеран, по свидетельству журналистов и дипломатов, стал одним из самых безопасных городов мира. Так что его правительство весьма популярно и сил, готовых выступить против него, я в Иране не вижу. Втянуть Иран в войну с соседями тоже не получится. С Пакистаном и Афганистаном у них отношения налажены, с Советами тем более. Турцию втравливать в это слишком рискованно – там многие районы похожи на бочку с порохом, да и русские явно в стороне не останутся. А мы не можем рисковать последней базой в Средиземном море. Ведь марокканские базы ещё не построены, да и далеко они. Можно было бы рассчитывать на Ирак, точнее, на тамошнего вице- президента Хусейна. Этот парень имел с нами контакты ещё в пятидесятых. Нет, нашим агентом он не был, но мы неплохо сотрудничали от случая к случаю. В последнее время он всё больше прибирал власть к рукам, и если бы прибрал окончательно, то я готов поставить мой «ролекс», что через год началась бы война Ирака с Ираном. Но вместо этого Хусейн был расстрелян, хотя я не понимаю, откуда этот старый маразматик Аль-Бакр мог обо всём узнать. Так что теперь ни на какие авантюры Ирак не пойдёт.
– Сайрус, у вас есть конкретные предложения? – спросил Картер.
– Дипломатия в данном случае бессильна, – развёл руками госсекретарь.
– А экономическое давление? – уточнил Бжезинский. – Санкции, замораживание авуаров, отказ в кредитах по линии МВФ и так далее?
– Не поможет, – ответил Вэнс. – Европа и Япония на санкции не пойдут, они ещё от топливного кризиса не оправились. А в одиночку мы ничего не сделаем. Замораживать авуары? А на каком основании? В Иране ситуация свободнее, чем в большинстве соседних стран. Есть легальная оппозиция и оппозиционная пресса, прошли выборы, которые международные наблюдатели, в том числе и наши, признали свободными и честными. Раджави даже собственность иностранных компаний национализировать не стал. Только заставил пойти на уступки работникам в соответствии с новыми законами и повысил налоги на добычу полезных ископаемых, объявив о планах выкупа соответствующих предприятий в течение десяти лет по рыночной стоимости. Если сейчас заморозить их авуары, это будет очень плохая реклама нашим банкам. Нас ославят ворами по всему миру. Нам это надо? Что до отказа в кредитах, то Раджави это как слону дробина, он договорился о кредите с русскими, расплатившись иранскими товарами. Часть кредита засчитана как арендная плата за базы, так что пока ему хватит. К тому же ему досталась большая часть иранского золотого запаса, находившаяся в Тегеране. – Вэнс поморщился. – Ведь говорили же шаху, что золото надо держать у нас или хотя бы в Европе. Но этот азиат никому не доверял и предпочёл разделить золото на части и большую часть держать под боком. Вот Раджави и захватил это золото, которое не смогли вывезти.
– И почему не смогли? – поинтересовался Мондейл.
– Шах и его люди рассказывают какой-то бред! – ответил Вэнс. – Якобы отказали замки дверей, ведущих в хранилища, а ломать их не было времени, система защиты устроена на совесть.
– Раз дипломатия не в состоянии помочь, может быть, у ЦРУ найдутся решения? – недовольно спросил Картер.
– Найдутся, мистер президент, – сказал Тернер. – А насколько они понравятся, вам судить. Я предлагаю играть на разжигании внутренних противоречий. Национальные меньшинства против персов и друг друга, суннитское меньшинство против шиитского большинства, рабочие против предпринимателей, крестьяне против горожан, клерикалы против секуляристов… Но это игра вдолгую, быстрого результата ждать не стоит.
– Ладно, за неимением лучшего примем это. А вас, джентльмены, – Картер взглянул на Мейера и Уоткинса, – я прошу разработать меры по противодействию русским базам в Персидском и Оманском заливах.
Генерал и адмирал дружно кивнули.
– Кстати, о Персидском заливе, – сказал Бжезинский. – Там есть ещё одна страна, которая для нас важна не меньше Ирана, а то и важнее. Я о Саудовской Аравии… Когда убивают сразу двух принцев, один из которых был наследником престола, а другой фактически представителем королевства на Западе и был вхож в самые высокие круги, – это не шутки! Удалось что-то выяснить о покушениях?
– По Майами ничего, – ответил Уэбстер, – разве что пробили брошенную пусковую трубу от «Блоупайпа». Ракета украдена восемь месяцев назад с армейского склада в Британии. Предположительно ИРА. Больше никаких следов, как и свидетелей, и описаний покушавшихся. Да вы и сами знаете, что такое Майами. Бандит на бандите. Надо бы ввести туда национальную гвардию и разворошить до дна, да кто же даст это сделать, особенно перед выборами. Голоса латиносов и чёрных нужны всем.
– А Ницца? – спросил Бжезинский.
– Тоже глухо, – махнул рукой Тернер, – французы выяснили о брошенных контейнерах, что ракеты «Милан» похищены с армейских складов полгода назад. Больше никаких зацепок. Да и попробуй найди арабов на юге Франции, где их до чёрта!
– Так это арабы? – спросил Картер.
– Другие версии недоказуемы, – ответил директор ЦРУ.
– И кто теперь станет наследником престола? – спросил Мондейл.
– Пока непонятно, – вздохнул Вэнс. – Идёт борьба разных ветвей, кланов и отдельных принцев.
– И похоже, это надолго, – усмехнулся Тернер. – Там этих принцев как собак нерезаных. Покойный Фахд был сильной личностью, да и Бандар ему не уступал, а их родич, нынешний король, слабоват и талантами не блещет.
