Михаил вошел с осторожностью, но ничего необычного, один моложавый мужчина за компьютером, на стенах несколько экранов, где-то изображения улиц, где-то колонки быстро сменяющихся цифр, все стандартно для офиса, однако за следующей дверью открылось…
За спиной Азазель сказал бодро:
– Топай, топай! А то впихну.
Следующая комната оказалась чем-то средним между складом и оружейным магазином. Михаил всматривался в пистолеты, автоматы и ручные гранаты, что-то в них иное, пистолеты только с виду такие же, как у него, но даже на расстоянии чувствуется иной вес, где-то вдвое уже привычного, а это значит… многое значит для тех, кто понимает, а он насчет оружия чувствует, как говорят люди, на инстинкте.
Азазель за его спиной негромко говорил кому-то:
– … а еще и разрешение нужно на ношение. Как участник и элитный боец, он в принципе как бы должен иметь право входить с оружием скрытого ношения везде… ну, за исключением резиденции президента.
– Это сделаем, – ответили ему еще тише, – но прикрытие в случае чего вы должны обеспечить…
– Разумеется, – ответил Азазель. – Мишка, ты там копаешься, как кура в навозе, а это не навоз, а бриллианты! Что-то выбрал?
Михаил проговорил с недоверием:
– А что… что из этого можно?
Азазель хохотнул.
– Можно все, что нельзя, но нельзя вообще-то все, хотя в отдельных случаях не только можно, но и нужно, хотя не рекомендуется, но кто эти рекомендации слушает?
– А мы какие случаи?
– Которые ни в одни ворота, – сказал Азазель. – Рекомендую вот этот пистолет. Тяжеловат, правда, зато бьет, как скорострельная пушка. Вес больше для того, чтобы отдача не выбила тебе же зубы. Стрелять будешь, держа обеими руками. Бери! Сейчас тебе оформят разрешение. А я пока подберу патроны. Они тоже… непростые.
Служащий протянул пистолет рукоятью вперед, Михаил перехватил быстрый оценивающий взгляд, такие парни могут глазами увидеть больше, чем любой считывающий аппарат, но сделал каменное лицо и взял оружие, сразу оценив и вес, и какими-то фибрами, как говорит Азазель, ощутив особую прочность конструкции.
– Подожди пару минут в машине, – велел Азазель. – Я недолго. Пистолет спрячь.
Михаил послушно сунул пистолет сзади за пояс, накрыл краем майки. Если навыпуск, то и пушку можно укрыть, вышел неторопливой походкой туриста, который осматривает окрестности.
Азазель появился в самом деле скоро, снова довольный и безмятежный, как сытый кот, знающий, как тайком пролезать в погреб с запасами сметаны и сливок.
Автомобиль подхалимски распахнул перед ним дверь, Михаилу даже почудилось, что и хвостом завилял перед хозяином.
Азазель плюхнулся на сиденье, автомобиль по его жесту сдвинулся с места, очень неспешно покатил вдоль бровки.
– Куда идем? – поинтересовался Михаил.
– Да вот думаю, – ответил Азазель. – Наверное, сперва в бар «Розовая устрица». Демоны ввиду природной распущенности обожают злачные места, прям люди искусства! Потому сперва тусуются там, как гости, а потом стараются сами стать владельцами. Или открыть такие же. Тоже как люди искусства, когда выходят на развратный покой, когда разврат уже только снится.
Михаил взглянул с недоверием.
– Демон… и вдруг владелец бара?
– А что тебя смущает?
– Разве такое не заметят?
Азазель пожал плечами.
– Со старшим поколением демонов тебе лучше не встречаться, заикой станешь, а вот младшие очень даже как бы люди, а то и вовсе почти менеджеры, прости за бранное слово.
Михаил сказал с иронией:
– Как ты, к примеру.
Азазель ухмыльнулся.
– Я с самого начала, как и остальные мои двести сторонников, ориентировался жить среди людей, потому и воплотился в такую плоть, чтобы стать остальному народонаселению родным и желанным. А демоны, которые рождены в аду… сам понимаешь, у них и ориентиры иные. Да и не могут менять облик. Все простые, как вон те столбы вдоль дороги. Или хуже того, ангелы.
Михаил нахмурился, но сдержал себя, только поинтересовался:
