– Тоже золото!

Щелкнув по зерцалу ногтем, мужчина оперся о шершавую, сложенную из обожженных на солнце кирпичей стенку, глядя на пленника со странной смесью пренебрежения, надежды и страха.

Бледное лицо, мосластое, вытянутое, словно морда давно некормленого мерина, реденькая рыжеватая бороденка, хитроватый прищур маленьких глазок…

– Карасев! Карасев Дрозд, – спокойно произнес атаман. – Так вот ты у кого, казачина.

– Здрав будь, атаман. – Шагнув вперед, Карасев поклонился. – Хорошо, что признал. Поговорим?

– Поговорим, – пожав плечами, покладисто согласился Еремеев. – Только ты это… руки-то мне развяжи… да и в нужник охота. Сколько я уже здесь?

– Не так уж, атамане, и много. – Задумчиво кривясь, предатель зачем-то оглянулся на дверь… точнее – на циновку, двери-то вовсе не было!

И так посмотрел, будто за этой циновкою кто-то стоял, кто-то такой, кто имел право здесь что-то решать…

– В нужник, говоришь? Добро, идем… Там проводят.

Провожатыми оказались все те же менквы – большеголовые, злобные и тупые. В корявых, больше похожих на медвежьи лапы, руках их виднелись короткие, с каменными наконечниками копья.

Дверной проем выходил прямо в пещеру, к воде, – стражи приняли пленника сразу, ощетинились копьями, повели – недалеко, впрочем.

Карасев лично развязал атаману руки, ноги же так и оставались связанными, крепкие веревки позволяли делать лишь ма-аленькие шажки – далеко не убежишь, да и… пока развяжешь… Нож бы!

Столь же быстро и молча менквы привели Ивана обратно в келью. Следом, малость помешкав, зашел и предатель… И опять атаман почувствовал чье-то присутствие за циновкой…

– Ты о ноже-то не думай, атаман, – ухмыльнувшись, неожиданно посоветовал Дрозд. – И о побеге не думай – не выйдет. Мысли твои тут – как на ладони для всех…

Тут Карасев замялся, а пленник продолжил:

– Ты хотел молвить – для всех волхвов, так?

– Ну… так, – быстро глянув назад, бросил предатель.

Иван погладил ноющий шрам:

– Я так мыслю – это те, о ком говорил наш остяк Маюни. Злобные колдуны сир-тя?

– Никакие они не злобные, просто себе на уме, – опасливо скривился казачина. – Сир-тя… да, так они себя и называют… с этаким придыханием – си-ирх-тя…

– Си-ирх-тя, – негромко повторил атаман.

– Да, вот так – похоже. – Карасев снова посмотрел на циновку, повернулся все с той же ухмылкою – то ли глумливою, то ли испуганной. – Это очень и очень могущественные волхвы, атамане! Вам с ними не сладить. Сам видал уже: тварями зубастыми владеют, будто скотом, людоедами помыкают, мысли могут читать! А уж золота у них…

– А вот это славно! – громко расхохотался Иван.

Чуть помолчав, снова повторил:

– Золото – это славно!

И, продолжая беседу, резко сменил тон:

– Тобой, я вижу, тоже помыкают: как людоедами…

Переветник дернулся и гордо выпятил грудь:

– Мной не помыкают! Я им служу! Как многие наши служат иным царям – свейским, литовским… Вот, к слову, Курбский, пресветлый князь…

– Ты, казачина, Курбского-то с собой не равняй! – повысил голос пленник. – Кто ты, а кто он? Он хоть князь да и Стефану Баторию служит, хоть и врагу, а мужу уважаемому, воину доброму… А ты вот служишь кому?

– Я ведь сказал уже! – нервно взвизгнул предатель. – Великому волхву сир-тя! Могущественному царю царей.

Еремеев пожал плечами:

– Ну служишь – и служи, кто бы против? Может, мы с казаками тоже б к нему на службу пошли… коли, ты говоришь, золота у него много. Вон и на тебя не пожалел!

– То – награда! – Склонив голову, Дрозд благоговейно погладил зерцало, в коем отражались горящий светильник и льющийся из оконца свет.

Циновка дернулась, вроде бы от ветра, хотя никакого сквозняка молодой атаман не чувствовал.

Стоит, стоит кто-то! Ла-адно, посмотрим, какой ты волхв… и как мысли читать умеешь! Прячешься? Значит, боишься? Или не время для встречи пока? Не время для встречи… Но золото бы – очень даже неплохо… очень хорошо… Золото… Золото! Золото!

Вы читаете Земля Злого Духа
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату