Зато врезался в память звонкий голосок Таи, похожий на нежный перелив бубенцов:
– Пойдем гулять в сад после бала?
– А чего после бала? Пошли сейчас. Что тут сидеть-то?
Ей понравилась идея. Девочка тут же побежала к отцу.
– В самом деле, Анари, – сказал тогда старший Лемис. – Пусть дети погуляют. Все веселее, чем здесь.
Возможно, тогда родители и сговорились о будущей свадьбе, а для этого устроили знакомство. Пусть, мол, детки привыкают друг к другу.
Они привыкли. Отец теперь, отправляясь в Куалорн, непременно брал с собой и Берта. Принцесса всегда по-детски радовалась их редким встречам, подолгу играла с «братцем», как любила его называть, и с каждым приездом становилась все взрослее.
Пока были детьми, они весело проводили время. Скакали наперегонки верхом, дрались на тренировочных мечах, даже боролись. Никаких жеманных игр в куклы и тому подобных глупостей. Берту, чье воспитание проходило в суровых традициях северного клана Лемис, вынужденного постоянно защищаться от набегов коварных соседей, было интересно проводить время в обществе Таяны. Он всем сердцем привязался к этой непоседе. И сам не заметил, как с возрастом его привязанность плавно переросла в любовь.
Только вот принцесса почему-то не воспылала к нему той же страстью. Продолжала считать Берта названым братом, пока Куал-Анари- Второй не завел с ней разговор о предстоящей свадьбе с принцем Лемисом.
В тот день перед поездкой в Куалорн отец сказал:
– Едем свататься, сынок. Хватит тебе девок по углам тискать. Пора за ум браться.
Берт и не возражал. Летел, как на крыльях, в которые превратился развевающийся за спиной парадный черный плащ, красиво отделанный серебром. Серый блестящий камзол, перевязь и ножны, вспыхивающие холодным огнем бриллиантов, черная, с вкраплениями серебряных завитков маска делали его внешность неотразимой. Но вся эта красота вмиг померкла, едва столкнулась с холодным равнодушием Таяны.
На официальном приеме она ничего не сказала. Там ее никто ни о чем и не спрашивал. Как, впрочем, и Берта. Разговаривали родители. Но позже, когда молодые люди остались наедине…
– Таечка, ты ни разу не взглянула на меня, – сетовал Берт. – Что случилось? Тебя кто-нибудь обидел? Только скажи… Я так счастлив, что мы наконец-то всегда будем вместе.
– Ах, милый Берт, – вздохнула она горько. – Я люблю тебя…
– И я безумно тебя люблю!
Он попытался притянуть ее к себе, но Тая отстранилась, пряча взгляд.
– Люблю, как брата, а не как жениха и будущего мужа, – продолжила принцесса. – Я даже представить себе не могу нашу совместную жизнь.
Услышав такое признание, Берт почти физически почувствовал в груди холод клинка, от которого стыло сердце.
Он ничего не сказал отцу. Тот был уверен, что свадьба – дело решенное. Так думал и Берт: «Ничего. Главное, что я люблю. Она потом поймет. Поживем немного вместе, и Тая увидит мою любовь. Мы будем счастливы!»
В надежде на стерпится-слюбится он считал дни до свадьбы, с вожделением представляя, как Таяна открывает перед ним свое лицо и опускается на брачное ложе. Ему было все равно, в каком храме произойдет церемония. Не важно, кто на тебя смотрит в этот момент, Безликий или Хронг, если рядом любимая женщина и ты готов бросить к ее ногам весь мир вместе с собой в придачу.
Известие о намерении Куал-Анари-Второго положить родную дочь на алтарь политики, выдав замуж за бесплотное божество, едва не погубило Берта. Клинок, вонзенный в грудь нежной ручкой принцессы, боль от которого уже начала притупляться, снова дал о себе знать. Словно кто-то злобный всадил его еще глубже и в придачу ко всему несколько раз провернул.
Старший Лемис еле сдержал сына, стремящегося немедленно ехать в Куалорн, чтобы силой отбить невесту.
– Пойми, сынок, это же война, – неустанно повторял он. – Ты хочешь воевать с Таяной?
Пришлось признать, что этого Берту хочется меньше всего.
В день свадьбы он был сам не свой. Заперся в комнате и никого не желал видеть.
Но когда до замка Лемис долетели слухи о том, что Безликий отверг подношение короля и жестоко расправился с бедной принцессой и ее отцом, остановить Берта не мог уже никто. Кинжал вырвали из сердца, оставив открытую кровоточащую рану и безумное желание мстить.
На его призыв к походу откликнулись все бароны Лемисорна. Молодой принц, который уже зарекомендовал себя в боях и не раз водил войска на неприятеля, был популярен как у знати, так и среди простого люда. Черные знамена клана Лемис внушали врагам трепет и во многом благодаря Берту.
Увещевания отца не помогли. Никого не слушая, младший Лемис нацепил доспехи, прыгнул в седло и помчался в Куалорн, по пути собирая баронские отряды. Из ворот замка выезжал с пятью тысячами, что успели ответить на призыв. Границу пересек уже с тридцатью. Меньше, чем у Куалорна,
