– Тебе помочь? – спросил Джей.
– Нет.
– Может, массаж сердца?
– Нет, – сказала Анна. – Боюсь, у него сломаны ребра. Слав, я сделаю, что можно.
Хмуро оглянувшись на труп Урсулы, Джей покусал губу. Вопросы вертелись на кончике его языка. Нестерпимо хотелось зло и резко поинтересоваться: «Ну, и что это все, к гребаной матери, значит? И кто такая, черт возьми, эта баба? И, черт возьми, кто такая ты?»
– Ладно, – сказал Джей, засовывая в карман пистолет Ивана.
– Я все тебе объясню, – сказала Анна. – Чуть позже, ладно?
Она тоскливо улыбнулась.
– Давай, – проговорил Джей мрачно. – Мне будет интересно…
Анна, отвернувшись, прижала инъектор к сгибу мраморно-белой безвольной руки эксперта.
– Как думаешь, – спросил Джей, глядя в проем двери. – Где Редклиф? Может, они были заодно?
– Сомневаюсь, – сказала Анна, на секунду отрываясь от манипуляций с электроприсосками из реанимационного набора. – Хотя, знаешь что… Нужно блокировать все входные люки. Если у Урсулы есть помощники, то они, скорее всего, где-нибудь неподалеку.
– Я уже поставил все внешние замки на пальцевый контроль, – сказал Джей.
Анна поморщилась.
– Не поможет, – сказала она. – Нужно вообще заблокировать. У тебя син с собой?
– Нет. Оставил в аппаратной.
– Жаль, – пробормотала Анна. – И через интерком не получится. Оппи не примет команду без персонификации…
– Я сделаю, – внезапно для самого себя сказал Джей. – Блокирую двери из грузового шлюза. Там есть определитель.
Он шагнул к двери.
– А что с Иваном? – спросила Анна.
– Мертв, – сказал Джей. Он внимательно проверил «ругер» (меньше всего хотелось вляпаться вторично) и вышел из каюты.
Оказавшись в коридоре, Джейслав притормозил, глядя в сторону неподвижной фигуры с тряпочно повисшей головой, затем развернулся и, сжимая рукоять пистолета, рысцой побежал к грузовому шлюзу. Бесполезный «яровит» хлопал его по ляжке.
Низ широкой двери грузового отсека бодро пополз вверх. Джей поднырнул под край плиты и сразу оказался в вязкой полутьме. Светильники в потолке отчего-то не спешили зажигаться, светильник же в коридоре, напротив, потеряв человека из поля зрения, медленно потух. Стало по-настоящему темно.
– Свет, – потребовал Джей.
Темнота осталась темнотой, такой же вязкой и непроницаемой.
– Свет! – Крик гулким эхом раскатился по ангару.
Ничего не изменилось. «Зараза! – со злостью подумал Джей. – Одно к одному». Он нащупал переключатель на предохранительной скобе «ругера». Подствольный фонарь загорелся маленькой белой звездой. Узкий луч метнулся по стенам, освещая части припаркованных механизмов и вдруг выхватил из мрака зловещую бесформенную массу. Что-то большое и темное лежало в пяти шагах от Джея, прямо посреди прохода.
Ощущая, как опять деревенеют мышцы лица, Вагош осторожными шажками двинулся вперед. Наведенный на опасную груду ствол пистолета мелко подрагивал, готовый в любую секунду выплюнуть тяжелую тупоносую пулю.
Подойдя вплотную, Джей остановился и опустил пистолет. На тетракерамитовом полу, неловко подломив руку, лежал Редклиф.
Освещая фонариком его повернутое набок мертвое лицо с оскаленным ртом, Вагош присел на корточки. Внутри не было ни злости, ни жалости, только тупая, усталая опустошенность. За спиной раздался тихий шорох. Джей резко обернулся. Он успел различить прямо перед собой смутные очертания чьей-то фигуры, и в следующий миг страшный удар по голове опрокинул его на тело бодигарда…
Глава 26
Акула походила на Мартина Крайца. Джей знал это наверняка, хотя и не мог понять чем. Индри бросались на тварь с разных сторон, вцепляясь зубами в серые морщинистые колонны ног. Акула вертела жуткой мордой, шипела, но ничего не могла сделать. В конце концов она не выдержала и побежала в сельву, виляя вислой павианьей задницей. Акула скрылась в хлыстовнике, а индри, отфыркиваясь, повернули назад, к поляне. Джей хотел побежать, но понял, что поздно. Индри уже окружили его широким неровным кольцом. Четыре десятка внимательных глаз: желтых, как мед, зеленых, как трава, мандариново-оранжевых, и светло-светло серые, почти голубые, глаза антрацитового вожака, такие же прозрачные, как послеполуденное небо Трикстерры. Они смотрели на Джея с жутковатым, пристально-осмысленным выражением, от которого мурашки бежали по плечам…
Поляна подернулась оранжевой мутью, и Вагош, тихо засопев от прострелившей голову ломоты, осторожно приоткрыл глаза. Сначала окружающее виделось ему в расфокусе, но спустя несколько секунд картинка стала четче. Джей лежал на полу в каюте господина Лаграна. Он несколько снизу видел
