Смотрите сюда – видите эту насыпь? Вот под этой кучей то, что мы ищем. Придется попотеть…
– Придется… – уныло сказал Харалд, оглядывая груду земли, перемешанную с битым кирпичом. Куча возвышалась до самого потолка и в длину была шагов в двадцать.
– Где вход? Вернее, где он был? – Нед внимательно осмотрел место действия и с размаху вонзил в землю лопату, заранее наточенную, острую как бритва.
– Прости… точно не знаю… где-то там! – хмыкнул Жересар и, растерянно пожав плечами, махнул рукой, указав куда-то в центр груды земли, в ширину растекшейся тоже шагов на двадцать. – Честно сказать, мне тогда было не до запоминания точного места, где была дверь. Несколько негодяев в это время пытались лишить меня моей глупой головы, много лет назад отправившей своего хозяина на военную службу. Ну почему я не стал практикующим врачом в каком-нибудь провинциальном городишке?! Вправлял бы кости, лечил расстройства желудка и запоры! Был бы уважаемым семейным лекарем, пил пиво, ругал бы ребят за шалости… И-эхх…
– Что было бы… если бы. К делу! Глаза пугаются, а руки… руки должны делать, – вздохнул Нед. – Копаем узкий тоннель, доходим до стены, а там уже и разберемся, где была дверь. Ну что, начали!
Нед взял лопату, примерился и, нажав ногой, вонзил острие в насыпь. Земля была уплотненной, слежавшейся, но поддавалась. Тяжело, конечно, главе клана и Великому Атроку копать землю, как простому землекопу, так что поделаешь? Нед усмехнулся своим мыслям и бросил далеко в сторону первую груду земли.
Им понадобилось около суток, чтобы пробиться через завал. Могучие мужчины, казалось бы, не знающие усталости, часами долбили землю, отбрасывали камни, ворочали обломки стены, бросали землю – бросали, бросали, бросали… монотонно, упрямо, стиснув зубы. Женщины подносили воду, черпая ее из подземной реки, кормили их, подменяли, когда мужчины уставали и присаживались, чтобы немного отдохнуть.
Ни Далида, ни Гира, потомственные дворянки, никогда не держали в руках лопату, но и они, неловко схватив ухоженными руками отполированное древко, копали, копали, копали, не жалуясь и не стеная.
Чумазые, потные, пыльные, люди без устали пробивались к цели, будто от этого зависела их жизнь. Впрочем, а разве не так? От тех, ради которых они рвали жилы, зависела жизнь многих тысяч или даже сотен тысяч людей. Король и королева являлись единственным настоящим правительством этой страны, и от них зависело, закончится ли в Замаре братоубийственная война.
Наконец открылась кирпичная кладка, местами обожженная, оплавленная колдовским огнем, и тоннель начали расширять в стороны – сразу попасть к входу не удалось.
Обрушенный, перекрытый оплавленными глыбами вход открылся им еще через два часа, неожиданно – лопата Харалда после одного из ударов вдруг провалилась в пустоту, и он хрипло закричал, сплевывая черную, пыльную слюну:
– Нашел! Сюда! Я нашел вход!
Бросив копать, Нед и Жересар пошли к Харалду, усевшемуся рядом с черным провалом, и, присоединившись к созерцанию дыры, уходящей в стену тоннеля, замерли, тяжело дыша после многочасовой нагрузки.
– Да. Это он, – после недолгого молчания прогудел Жересар. – Других отверстий в стене тут быть не может. Нужно копать, но осторожно – как бы нам не зацепить ребят лопатой.
– Подождите. Коста, попробуй представить, вспомнить, где они могут лежать, – попросил Нед. – Нам нужно копать так, чтобы добраться до них, но не обрушить сверху обломки тоннеля, понимаете? Прокопать нору к телам, через нее их и достать. Итак, давай вспоминай.
Жересар согласно кивнул, закрыл глаза… и вдруг хлопнул себя по лбу:
– Ну какой же я болван! Никак не могу привыкнуть! Сейчас все будет. Только не мешайте, не отвлекайте – молчите!
Лекарь уселся на дно тоннеля, закрыл глаза и… вылетел из своего тела. Поднявшись, повисел на месте, определяясь с направлением, и решительно погрузился в мешанину из земли, кирпичей, обломков стальных дверей и лестниц. Втиснувшись в плотный грунт, почувствовал некое сопротивление, словно шел, погрузившись в густую грязь, – дело непривычное, неприятное и, надо сказать, трудоемкое. Ему сразу захотелось вернуться, юркнуть в свое тело и отдохнуть. Неимоверно тянуло сделать это – как усталого лесоруба тянет прилечь после дня тяжкой работы. Похоже, что душе не очень нравилось пробираться сквозь плотную преграду. Одно дело пройти сквозь стену, нырнуть в чужое тело, рыхлое по сравнению с твердой массой уплотненной земли, и совсем другое – в этой самой массе летать туда-сюда, справа налево, слева направо, как корабль, идущий против ветра.
Тела Санды и Хеверада Жересар нашел, когда у него уже заканчивались силы. Металлическая лестница, ведущая наверх, переломилась под тяжестью перекрытий, когда поместье Хеверада осело вниз, скрутив жгутом толстенные металлические брусья и раскрошив кирпичную кладку. Однако там, где оставили тела королевской четы, по чистой случайности оказался воздушный пузырь – лестница тут уперлась в стену и заслонила собой хрупкие людские тела, уберегая их от неминуемой гибели. Оба правителя королевства были засыпаны землей – практически до самого горла, торчали лишь присыпанные черной «пудрой» лица, белые, как выточенные из камня. Руки, ноги – все было скрыто под слоем земли, и только раскопав их, можно выяснить, целы они или нет. Можно было бы, конечно, снова нырнуть в землю и проверить, что там с ногами-руками королевской парочки, но для этого нужны время и силы, а ни того, ни другого у Жересара уже не имелось. Он неимоверно устал от блуждания в толще земли – то ли вообще устал после долгого копания, то ли
