Только не говори ему, что это ты наслал на него демона! Хотя, знаешь, он может оценить «шутку». Ты не смотри на его звероподобный вид, он совсем не дурак. И посмеяться может. Только вот смех у него бывает наособицу. Не смешной для окружающих. Смертельный. С придурью мужик, да. Что, замерзли, ребята? Грейтесь… Сейчас печь как следует разогреется, жарко будет, разденемся. Главное, лошадей пристроили, сами спрятались – теперь не страшно. Я вот что предлагаю – пару клыков Лапе подарить, в знак уважения и за постой, а остальные – отдать за корм лошадям и еду. Эй, ну что вы застыли? Давайте, давайте готовить еду, застилать лежанки, подметите – не ходить же по костям и остальному мусору! Здешний люд к чистоте относится без восторга, не то что чистюли в Замаре.
Дверь в дом распахнулась, и ввалился Шрам, с неудовольствием глядя по сторонам. Заметив Неда, подошел и, откашлявшись, сообщил:
– Лапа зовет. Хочет с тобой поговорить. И с Дубом. Сейчас можешь прийти?
– Ну-у… сейчас подойду. Надолго? А то мне хотелось бы помыться. Да и отдохнуть тоже не мешало.
– Как получится, – пожал плечами Шрам. – Нужно посидеть, выпить с парнями, с главой, оказать уважение. Или ты не уважаешь нашего Голову? Считаешь, что тебе ниже твоего достоинства посидеть с Головой за пиршественным столом? Съесть с ним кусок мяса?
– Нет, не ниже достоинства, – вздохнул Нед. – Хорошо, я сейчас приду. Мы придем. Агор еще нужен? То есть Дуб?
– Ну да… можешь взять с собой и какую-нибудь из твоих женщин, если хочешь. Голова тогда посадит за стол свою жену. Она хочет поговорить с вашими бабами, посплетничать.
– А может, тогда ваших женщин сюда пришлем? – усмехнулся Нед. – Поговорят, посплетничают, заодно помогут нашим убраться в доме. Воды надо натаскать, чтоб помыться, то есть снега, воды-то тут нет.
– Хорошо. Так и сделаем, – кивнул Шрам, – я скажу Лапе. Я пошел, ждем вас.
Ард вышел, оставив за собой облако морозного пара и запах рыбьего жира, а Нед остался стоять, раздумывая о том, что предстоит рассказать Лапе. И стоит ли рассказывать, ради чего они отправились в морозную тундру.
Нед оглянулся на своих спутников, они стояли в ожидании приказа. Он пожал плечами и коротко сказал:
– Мы с Агором уходим, вы остаетесь. Поговорите с женщинами – уверен, они очень много знают. Могут что-нибудь подсказать по нашему делу. И попросите у них какие-нибудь корыта! Помыться хочется, а придется тащиться на пир. И почему нельзя это сделать завтра?
– Нельзя, – серьезно кивнул Агор. – Голова есть Голова. Он здесь конор. А мы гости. Если он приглашает – надо идти.
– Ну что же, пойдем, я не против, – вздохнул Нед и запахнул меховую куртку. – Возьми клыки этих тварей, будем торговаться…
– А ты хорошо держишься! Ты выпил не меньше меня, а сидишь как столб! – проревел Лапа, наклонившись к уху Неда и перекрывая завывания балладера, бренчащего на ужасно громком музыкальном инструменте. Кроме того, все, кто сидел за столом, в такт музыканту стучали кулаками, потому расслышать Голову было проблематично. Однако зычный голос арда, а тем более то обстоятельство, что он уткнулся мокрыми усами в ухо Неда, способствовали слышимости. У Неда даже мурашки пошли по коже, а ухо на короткое время оглохло, не выдержав рыка ардского предводителя.
Уже два часа они беспробудно пили какую-то мутную дрянь, и, если бы не способность Неда восстанавливаться не только от ран, но и после отравления, лежать бы ему на столе, как Агору, удобно устроившемуся на недоеденной лопатке неизвестного зверя, – скорее всего, тюленя.
Нед, глядя на своего спутника, завидовал его безмятежному сну и ужасно хотел бы сейчас завалиться на лежанку и уйти из этого мира часов на десять. Но, увы, ускользнуть от гостеприимного хозяина не было никакой возможности. У того вдруг проснулось неистребимое желание поболтать обо всем, что его интересовало, интересовало же его все на свете… А особенно – кто он, Нед, такой, откуда взялся, что произошло, когда он встретился со Свеем, что происходит в Замаре и так далее. Его интересовало все, и в подробностях, так что до цели путешествия Неда они добрались только через два часа возлияний, жрачки и пустопорожних разговоров. Нед рассказывал, конечно, не все, многое умалчивая, но и того, что он выложил Лапе, хватило, чтобы тот восхищенно качал головой и в восторге стучал кулаком по столу, требуя все новых подробностей.
Нед его понимал: в замкнутом мирке людей, занятых выживанием, а сейчас вынужденным бездельем, путешественники явились кладом информации и единственным развлечением, скрашивающим тусклые дни жителей селения, ведь каждый из этих дней похож на предыдущий, на последующий, на все дни этой длинной, тягучей зимы. Одни и те же лица, одни и те же события – ничего не меняется, ничего не случается, а весна так далеко, что кажется забытым сном, нереальным, как красивая мечта.
– Так, значит, на вас напала стая сирвалов?! И вы их уложили?! Молодцы! Завтра пошлю людей, пусть соберут мясо! Чего пропадать лошадям? Кстати, сирвалов тоже можно есть! Я тебе потом покажу: мясо сирвала, если его вымочить с травой сотрак, будет вкусным – язык откусишь! Понял, замарец?! О-о-о! Я знаю толк в мясе! И в браге – тоже! Как тебе эта брага? Мы добавляем в нее грибы, которые растут в тундре весной у Клыка Дракона, – сушим вначале, конечно, но результат очень, очень хорош! Так что ты там говорил насчет драконов? Я так и не понял – вы что, всерьез собирались идти на остров, в драконье гнездо?
– Серьезно. Ты можешь что-то рассказать об этом гнезде? Там правда есть драконы?
– Ты скажи, только честно, зачем тебе драконы? Я слышал когда-то, что они вроде как золотишко собирают, только ты не верь! Дерьмо это все! Ха-ха, точно дерьмо! Там дыра в горе, и в ней одно дерьмо! Они гадят и гадят, гадят и гадят, гадят и гадят… тьфу! Воняет – как от ящерицы! Гадость такая! А говны знаешь какие? С нас ростом! Хо-хо-хо! С нас ростом! Лежат – и с нас ростом, говны-то! Хо-хо-хо! Если бы я мог такие говны…
