— Вижу их, — подтвердил Лидер. — Выше головы, Группа! Они выходят встречать гостей!
Лухан внимательно посмотрел на тактический дисплей. Истребители противника пока не показались, но когда они станут заметны, может быть поздно. Он видел, как крейсеры и эсминцы сферзахов выстроились в рассеянную боевую позицию на приличном расстоянии, чтобы не стать одной большой мишенью, но так, чтобы в нужный момент прикрыть друг друга.
— Передайте кораблям, чтобы подготовились к тушению возможных пожаров.
Офицер продублировал приказ.
Переговорное устройство заполнилось различными голосами:
— Десятка два, десятка два! Цель по курсу ноль-один-четыре!
— Вижу их, дальность тысяча километров!
— Плазменные пушки, боевая готовность. Навожу на цель…
Зеленые огоньки наложились на красные. Большая площадь не позволяла проследить за боем в целом и по каждой детали визуально, но по радиообмену картина складывалась ясная.
— …плотный огонь с эскадренных миноносцев. Потерял Девина и Рафела!
— Иду на сближение с фрегатом… Противник уничтожен.
…и затем:
— В меня попали! В меня попали! Система подачи зарядов и наведения на цель вышла из строя… Выхожу из боя!
— Объявить боевую тревогу на посадочной палубе, — приказал Лухан.
Индикаторы неисправностей показали, что помимо всего прочего правый двигатель тоже выведен из строя. Грифисс отключила его и отвела на себя Т-образную рукоятку, чтобы перекрыть подачу топлива, щелкнула переключателями и развернула маневровые двигатели, которых должно было хватить, чтобы добраться до авианосца.
Оставив позади вспышки орудийного огня с эсминца, Грифисс выровняла дыхание, но ее мучила жажда.
— База, говорит восьмой. Возвращаюсь домой. Правый двигатель выведен из строя. Возможна аварийная посадка, — сказала она хрипло.
— Вас понял, — ответил диспетчер. — Восьмой, садитесь на первую площадку. Аварийные службы готовы к экстренной посадке.
Истребитель приближался к авианосцу. Грифисс еще раз мысленно повторила последовательность своих действий: проверить целостность гермокостюма, подготовить разгерметизацию кабины, открыть замки для экстренного выхода из кабины, проверить шасси, топливопровод, электрооборудование…
На посадку пришлось заходить дважды, делая крутой вираж. Первая посадочная площадка смутно вырисовывалась, напоминая квадратную пасть животного. Грифисс включила реактивную тормозную тягу, выпустила шасси и посадочный крюк.
Техники аварийных служб кинулись к кораблю из ремонтных отсеков еще до того, как закрылись двери посадочной площадки. Пилот ничего этого не видела. Обеими руками она жала на кнопки, отключая первым делом реактивные двигатели, топливные баки, электрооборудование. Она вспотела под шлемом. Нажав на фиксатор, открыла фонарь кабины.
— Двигатель сильно поврежден, услышала Грифисс в наушниках, — но особого риска возникновения пожара нет. Можно разгерметизировать.
Это был командир ее техников. Он стоял под поврежденным двигателем и жестикулировал невидимому ей оператору.
Отсек наполнился шипением, похожим на шум ветра. Слабые языки пламени, подпитанные струей кислорода, перебросились на кабину. Грифисс выпрыгнула через левое крыло, ее сразу же подхватили техники, смягчив ей падение. Остальные бросились с огнетушителями к кораблю и стали заливать его серой пеной, быстро справившись со своей задачей. Старший техник послал двоих разомкнуть контакты катапультирующего кресла и плазменных пушек и закрепить болтающийся на лебедке трос.
Грифисс рядом с кораблем прошла через четыре бронированные двери, открывшиеся и закрывшиеся автоматически, прямо в центральную часть ангара. На ходу она расстегнула шлем и сняла его.
— Вы все сделали как положено, лейтенант, — сказал старший техник, похлопывая ее по плечу. Действия в аварийной ситуации, контрольная проверка — все по инструкции. Двигатель мы заменим, и через сорок пять минут птичка будет как новая.
Грифисс лишь кивнула в ответ, глядя, как механики заводят истребитель в ремонтный отсек. Она поправила ладонью мокрые от пота волосы, продолжая наблюдать за работой техников, и стала медленно стягивать перчатки, когда истребитель взорвался.
