— Сядь, приятель, — тон пилота был до странности спокойным. — Мне нужно с тобой поговорить.
Лухан в недоумении повиновался и сел.
— Послушай, — сказал он, — если это имеет отношение к переговорам, то ты знаешь, я не имею права об этом говорить…
— Да забудь ты о них, к черту. Выслушай меня! — Шон весь напрягся, еще сильнее сжал плечи Лухана и произнес сдавленно: — Даже не знаю, как тебе об этом сказать.
Глядя прямо в глаза Шона, Лухан чувствовал, как состояние неопределенности уступает место самым дурным предчувствиям. Ему стало не по себе, но голос его не дрогнул.
— Скажи просто, Шон.
Пилот отвернулся и так надавил на плечи Лухана, что тому стало больно.
— Дарси и Тристан… мертвы.
— Что?! — Лухан замер, не спуская с Шона широко раскрытых глаз. — Но это невозможно! Они должны были стыковаться…
Он не договорил, увидев, как пилот качает головой. Друг разделял с ним его боль.
— Мертвы? — прошептал Лухан. — Ты уверен? Как это произошло?
Шон выровнялся и нервно зашагал по комнате.
— Мне известно лишь, что сообщение поступило в Центр связи из звездной системы Корот, по крайней мере, часть его. Затем связь прервалась. Говорилось что-то о работорговцах-мазуках и о захвате транспортного корабля, — он пожал плечами. — Больше мы ничего не знаем.
— Работорговцы? — переспросил Лухан. — В системе Корот? — кровь застыла в его жилах. — С правительствами этих планет вступали в контакт?
— Да. Правительство есть только на Ганволде, там тоже ничего неизвестно, — Шон опустил голову. — Мне очень жаль, приятель.
Лухан не мог даже кивнуть в ответ — лишь бессмысленно смотрел в пустоту, пока не осознал всей полноты обрушившегося на него горя. Он тяжело подался вперед и закрыл лицо ладонями.
— Работорговцы! — прошептал Лухан. — Нет!
Его включили в состав группы, отправившейся после подписания Соглашений на Корот для поиска пропавших без вести военных, но усилия ни к чему не привели. Лухан поставил свою подпись в соответствующих документах и попробовал смириться с потерей, но каждую ночь ему снилась бледная задыхающаяся Дарси, которая бежала по кораблю, прижимая к себе сына.
Произошло это двадцать пять лет назад, но Лухан ни на мгновение не забывал Дарси.
Лухан переложил предметы из одной руки в другую и поднес к свету второй голографический кулон.
Тристан. Здесь ему полтора годика. Он сидел у Лухана на плечах, ухватившись ручонками за волосы. Отец не мог сдержать улыбки. Теперь его сын, должно быть, совсем вырос, стал мужчиной.
Адмирал положил личные знаки и кулоны на стол и, осмотрев аудиокордер, включил его.
— …не притворяйся, — говорил мужчина тоном опытного следователя. — Нам известно, кто ты. Это хранится у нас уже несколько лет. Ты знаешь, что это за вещи?
Молчание. Удар по лицу.
Лухан инстинктивно дернулся, словно ударили его. Допрашивающий пригрозил:
— Отвечай, Тристан! Где твоя мать? Зачем она послала тебя сюда?
— Сэр, — вмешался более молодой и участливый голос, — наркотики дезориентировали его.
— Но они заставят его и говорить. Нам нужны ответы. Где она, Тристан?
— Больна… ее мучает кашель…
Лухан узнал этот голос, хотя прошло много лет разлуки и речь юноши была невнятной под влиянием наркотиков.
— Тристан! — воскликнул он.
— Зачем она послала тебя сюда? — снова услышал адмирал. — Где она?
— Там… много… ночей отсюда…
Опять удар по лицу и тяжелый вздох.
Лухан стиснул зубы и отключил аудиокордер. Ему потребовалось некоторое время, чтобы набраться сил и дослушать до конца. После допроса шла запись информации, предназначенной для главнокомандующего Сектором. Это место он прокрутил дважды.
— Сэр, я передал вам вещи, которых вполне достаточно для подтверждения личности мальчика. Во время задержания при нем были найдены личные знаки и энергетический пистолет, стоявший на вооружении Объединенных Миров приблизительно в 3280 году. Голографические кулоны находятся в Управлении разведки и контрразведки с 3291 года, с того самого времени, когда лейтенанту Дартмут удалось ускользнуть от наших легионеров на транспортном корабле, вошедшем в звездную систему Корот, находившуюся под контролем мазуков.
Лухан не выдержал и улыбнулся.
