Он указал мне на длинный диван с горой подушек.
Остаться значило смириться с эпитетом, который прошипела миссис Ривз. Слыть шлюхой будет очень неприятным и болезненным ударом по самоуважению. Уйти же в темноту, к монстрам с пальцами-ножницами… Ожог был настоящим, и я уверена, что в следующий раз не отделаюсь легким увечьем. Ричард считал, что я скоро умру, о том же предупреждала эмбия Уилкокс… Темнота сулила верную смерть. В комнате принца же было уютно, тепло и совершенно безопасно.
Я хотела жить.
Диван манил меня. Я подошла на ватных ногах к золоченой лежанке с вышитыми на шелке райскими птицами и бесчисленными декоративными подушками. Одну за другой переложила подушки на подоконник. Принц принес мне свое покрывало и убедился, что я удобно устроилась.
О почти поцелуе не было сказано ни слова. Ни намека на упрек.
— Постарайтесь заснуть. Мне нужно кое-что закончить при свете лампы, я вас не потревожу, — мягким голосом сказал принц.
Я наблюдала за тем, как он, в одной батистовой рубашке и свободных брюках, сосредоточенно мастерит что-то на большом столе. Любовалась им и отчаянно хотела подойти, заглянуть через плечо, посмотреть на его работу. Я сознательно лишила себя этой возможности.
Наконец принц с довольным видом оценил дело своих рук и потянулся выключить лампу. Перед тем как потушить свет, он бросил последний взгляд на меня, и я могла поклясться, что этот взгляд был полон желания.
Я слышала, как принц прошел к своей кровати. Зашуршало одеяло, потом стало тихо.
Темнота выбросила меня из состояния мечтательной беспечности. Мрак был беспощаден, в нем клубилась угроза. Я старалась не думать о ней, но в том месте, где находился камин, зажглись желтые глаза.
Я выдохнула сквозь зубы. Сердце отчаянно билось, выбивая чечетку страха. Монстр высунул крысиную голову из камина, повел носом из стороны в сторону и замер, смотря в моем направлении.
Я прикусила щеку изнутри. Тоже замерла, набираясь смелости для следующего шага. И рванула так быстро, как могла, по направлению к большой кровати. Прошлепала босыми ногами по полу, закинула колено на прохладную простыню. И шмыгнула, затаив дыхание, под бок к принцу.
Энтони будто ждал меня. Обхватил за талию сильной рукой, прижал спиной к себе. Он укрыл меня одеялом, закутал в кокон.
Я еле дышала от острого ощущения облегчения. Рядом с ним страх растворился. Моя спина идеально вписывалась в изгиб его тела. Мне было тепло, безопасно. А еще — тягуче сладко от его близости и недоступности одновременно.
Можно было повернуться и впиться губами в его губы, обвить руками шею. Его дыхание опаляло затылок. Но я не двигалась и тихо лежала, наслаждаясь теплом его тела.
Я боялась нарушить равновесие. Если бы его рука пришла в движение и накрыла грудь, я бы не сопротивлялась. Но он не делал первого шага. Только прошептал на ухо:
— Раз мы спим в одной кровати, пришло время перейти на «ты». Буди меня, если кошмары станут слишком реальными.
— Кошмары отступают, когда я рядом с гобой, — прошептала я в ответ.
Он крепче прижал меня к себе. Я чувствовала спиной, как часто вздымается его грудь. О чем я думала, когда лезла в кровать к Энтони? Это же прямое приглашение, будто вкусно благоухающая трапеза на застеленном скатертью столе.
И я тоже не против, меня отчаянно тянет к этому мужчине.
— Как все-таки тебя зовут?
— Света, — вырвалось у меня на автомате.
— Так вот, Света, ты попросилась в эмбии, поэтому я не имею права тронуть тебя, но если будешь настаивать, то решу, что ты отказалась от своего выбора.
Меня жгла тяжелая рука на талии, тягучее чувство наслаждения обвилось вокруг ребер, растопленным маслом спустилось по животу в ложбинку между бедер. Объятия принца манили, я всем существом ощущала его стройное мускулистое тело, тело молодого мужчины, пылающего страстью. О да, я хотела ему отдаться. Нет ничего слаще, чем позволить себе дышать его запахом всю ночь напролет, утолить голод, который охватил меня в ответ на звук его низкого голоса.
Я нашла в себе силы оттолкнуть руку и отодвинуться на другой конец кровати. Пустой и холодный.
Энтони резко выдохнул.
— Скажи, почему тебя прельщает участь эмбии?
Я помедлила с ответом.
— До того, как попала сюда, я сама отвечала за свою судьбу. Однажды вкусив свободу, не согласишься на меньшее.
— Хорошо. Тогда позволь показать тебе, от чего отказываешься.
Энтони резко перекатился и оказался надо мной, вжал меня в кровать бедрами, навалившись сверху горячим телом. Завел мои руки за голову, склонился над лицом. Нежно заложил непослушную прядь волос за ухо. Наклонился к шее, подул в ухо, тихонько прошептав, какая я красивая.
