грохнулась сверху на них, извиваясь, как змея, воя от дикой боли. Словно раскаленная спица вкручивалась под ребра, не давая сделать вздох.
Музыка взвизгнула и затихла. Послышался звон стали, и я увидела, как в лоб упирается алый от наполнившегося пламени конец стеклянной трубки, над ним виделось напряженное лицо стражника.
— Нападение на членов королевской фамилии, — послышались испуганные окрики.
Я выла как одержимая, ничего не видя вокруг, слезы застилали глаза, ужас сковал сердце. Меня подняли как куль с мукой. Я судорожно вздохнула и вновь скривилась от пронзительной боли в боку. С трудом открыла глаза.
Хмурый Ричард прижимал к себе помятую эмбию Фаулз. Десяток стражников держал меня на мушке. Через толпу пробирался посеревший лорд Бестерн.
Я оглянулась. За моей спиной спокойно улыбалась леди Инесса.
Кажется, она только что привела в действие ту самую иглу.
— В допросную, — рявкнул Ричард.
Меня тут же поволокли прочь из зала. Бестерн хмуро подошел к Ричарду, не проявляя внешнего возмущения. Я видела, как он поцеловал ладонь эмбии Фаулз, видимо осведомляясь о ее благополучии.
Мне захотелось окрикнуть его, но я не осмелилась. Публичные сцены лучше не устраивать, вот первый постулат леди Уиндхем. Как же жжет в боку, это не только игла, я уверена. Ее, похоже, измазали какой-то гадостью, остается молиться, чтобы я осталась в живых.
Меня утянули через неприметную дверь в стене в темный коридор. Я шла заплетающимися ногами, бальное платье так и норовило попасть под туфельки.
Страшно не было. Я закрыла глаза и воспользовалась моментом, чтобы глубоко вздохнуть и сосредоточиться на ране в боку. Призвать способность видеть молекулярное строение мира и понять, отравили ли меня.
Внутренний взор позволил увидеть крохотную ранку укола иглой, кожа вокруг вздулась и покраснела, даже сжатая корсетом. Чуждые частички виделись огненными всполохами, они кололись и зудели, но, кажется, в кровь им ходу не было. Я попробовала мысленно дотронуться до одного из них, чтобы понять, откуда он.
На языке перекатывалось знакомое слово — «капсаицин». Чистый экстракт жгучего перца.
Что ж, теперь понятно, почему в боку ощущение, будто его облили жидким огнем. Главное — жить буду. Теперь нужно доказать старшему принцу, что я не хотела покушаться ни на него, ни на эмбию Фаулз. Надежда на милость принца призрачна: судя по прошлым встречам, Ричард готов избавиться от меня и за меньшую вину. Впрочем, теперь я жена лорда.
О нет!
Меня зашвырнули в крохотную комнатушку без мебели. Я со стоном хваталась за горящий бок, а мозг тревожно мигал мыслью, от которой мне стало тошно и страшно.
Лорд Бестерн так и не подтвердил брак, даже в здешнем обществе при подобном положении дел наверняка возможен развод. Правда, не знаю, как это можно доказать, но я почему-то уверена, что лорд Бестерн с легкостью избавится от меня, если Ричард будет слишком настаивать.
А он будет.
Меня оставили в абсолютно темной комнате одну. Поначалу я тихо сидела, стараясь унять боль, а потом плюнула и соорудила себе огонек с помощью соломы на полу, благо задохнуться не могла — в потолке темнело вентиляционное окно. Долгое заточение должно было расшатать нервы, но получилось наоборот — я смогла привести мысли в порядок и собраться.
Упоминать леди Инессу я не буду. Рана на боку говорит сама за себя. Лучше лишнего не болтать.
Открылась дверь, пригибаясь, в комнатку зашел Ричард, а за ним — и мой муж. Я встала у стены, пытаясь по их лицам разобраться в собственной судьбе. Уильям улыбнулся мне тепло и с поддержкой, будто руку протянул.
— Ваша светлость, — хмуро промолвил Ричард. — Простите за доставленное неудобство. Вас проведут в покои для срочного осмотра врача.
Я кинулась к мужу и спрятала лицо у него на груди. Уильям положил руку мне на талию, и я вздрогнула от боли.
— Тише, — прошептал он. — Все будет хорошо.
В сопровождении старшего принца, стражников и лекаря мы проследовали в собственные покои. В коридорах попадалось немало аристократов, но всех их отпугивало каменное лицо старшего принца. Раз сам венценосный жених сопровождает «преступницу», то скандал отменяется.
В спальне муж помог мне избавиться от корсета. Я вцепилась в лорда Бестерна и отказывалась отпускать. Кожа на боку вздулась и приобрела лиловый оттенок.
— Милая, солнышко мое, — тихо попросил муж. — Согласишься ли ты показать его высочеству рану? Пусть сам убедится, что испорченный танец — это не твоя изощренная месть, а чей-то злой умысел.
— Зови, — кивнула я.
Лекарь удалился за дверь, и вскоре появилась высокая, слишком прямая фигура старшего принца. Ричард коршуном склонился над моим боком. Я
