Я резко поворачиваюсь, смотрю на них.
— Никакого оружия! — повторяю я.
Начинается шум и гам.
— Тогда зачем мы сюда пришли? Что нам делать без оружия? Это безумие! — раздаются голоса.
— В этой борьбе нам легче всего победить без всякого оружия, — громко говорю я.
— Эй, Саба, иди сюда. Забирайся на телегу, чтобы тебя все видели! — зовет Слим.
Он стоит рядом с повозкой, на которой Мануэль меня привез. Слим и Томмо берут меня под руки, помогают взобраться на нее. Толпа окружает нас. Мне раздумывать некогда. Я начинаю говорить.
— Никаких боев не будет, — говорю я. — Они не нужны. Мы будем бороться иначе. Легче всего добиться победы в Новом Эдеме не силой, а умом.
Я медленно поворачиваюсь кругом, гляжу на всех.
— Демало считает, что он силен, что его победить невозможно. Я точно знаю, что это не так. Он слаб и с каждым днем все слабее. Он этого пока не знает. Не видит. А все это происходит у него под носом.
Толпа колышется, будто море. Все молчат. Слушают меня. Горячий ветер треплет одежду и волосы. Во мне бурлит красная ярость. Не зовет меня в драку, а помогает убеждать.
— Жители Нового Эдема — рабы, — говорю я. — Все до одного в рабстве. Даже те, у кого нет железных ошейников. Все они скованы цепями страха. Все они — рабы жестокого повелителя, потому что они его боятся. Сейчас эти цепи распадаются. Ваши дети, ваши друзья и соседи — все они сейчас борются со своими страхами. Демало этого пока не знает. Не видит. А все это происходит у него под носом.
Мой голос то звенит, то затихает. Я простираю руки к людям. Все глаза устремлены на меня.
— Как они борются? Все вместе. Украдкой, исподтишка, незаметно. Все объединяют силы и становятся крепче, чем прежде. Чинят все то, что было разрушено. Демало разрушил семьи. Разорвал дружеские связи. Уничтожил общины. Почему? Потому что он этого боится. Потому что такие связи прочнее всего. Он таких связей никогда не создаст. Ему такой силы никогда не заиметь. А жители Нового Эдема сейчас снова берутся за руки. У них появилась надежда и сила. Дети и родители, братья и сестры, рабы, соседи, друзья. Все объединяются против общего врага. Сомкнутые руки сильнее железных оков. И ваши руки им помогут. Вы все сюда пришли — мужчины, женщины, дети. И я пришла. Наши судьбы сплетены, связаны воедино. Здесь, сейчас мы собрались для того, чтобы избавиться от жестокого правителя. Избавиться от власти одного над всеми. Мы переборем страх. Мы сбросим с себя оковы. Возьмемся за руки и с надеждой устремимся в будущее. Сегодня мы пойдем на восток. К свободе! К будущей жизни!
Поднимается общий гомон. Все кричат, свистят, хлопают, тянут ко мне руки.
Я стою на повозке. Голова кружится от жары и от шума. Красная ярость исчезает. Вместе с ней уходят и силы. Я даже не помню, что наговорила. Томмо и Мануэль помогают мне сойти с телеги.
— Я такого никогда не слыхал! — восхищенно говорит Мануэль.
— Да, зажигательная речь, — кивает Слим. — Подробностей маловато, но в целом…
— Собери наших, подробности обсудим, — велю я.
Мы находим укромное местечко среди каменных глыб. Все рассаживаются кружком. Я стою. На ногах мне лучше думается.
Рассказываю свой план. Мануэль, Крид, Эш и Слим будут действовать сообща. Отберут человек шестьдесят из тех, что покрепче, отведут их на надежные фермы, где их никто не выдаст. По паре человек на каждую ферму, чтобы подозрений не вызывать. И так по всему Новому Эдему беглецов расселят. Они будут работать, по хозяйству помогать, обычными делами заниматься. Держаться подальше от тонтонов и от любопытных глаз. Главное — восстановить то, что Демало разрушил.
Мои товарищи сидят на валунах или на земле, покрытой желтым лишайником. Все смотрят на меня, слушают внимательно. Никто не возражает.
— Сами придумайте, как это лучше сделать, — говорю я. — Но действовать надо быстро.
— Какой у нас срок?
— Все надо закончить до Кровавой луны.
— Ничего себе! — вздыхает Мануэль. — Но мы постараемся.
Эш задумчиво курит самокрутку из красного клевера.
— А как закончим, что потом делать? — спрашивает она.
— Главное — чтобы все прошло тихо и без неприятностей, — объясняю я. — А потом я дам вам знать.
— Устроим встряску, да? — уточняет Слим.
— Ага, — киваю я. — Вот именно.
