имеется в запасе вечность, а времени все равно ни на что не хватает.
На уроке она могла думать только об Алеше, о том, куда они пойдут сегодня, как станут себя вести друг с дружкой теперь, когда между ними больше не осталось тайн и недоговоренностей. И вдруг ахнула, внезапно осознав: тайна есть, да еще какая! Она не рассказала Санину о себе и не собирается это делать в обозримом будущем. Ей даже вообразить страшно такой разговор. Что будет, если сказать? Возможно, он поверит, ведь поверил же Марат. Поверит – и отшатнется в ужасе, как от монстра, который лишь притворяется человеком.
К пятому уроку Лида так измучилась этими мыслями, что даже написала записку и перекинула на парту позади себя: «Скажи, как ты меня воспринимаешь после того, как узнал…»
Клочок бумажки не заставил себя долго ждать. Стремительным почерком там было написано: «Как девчонку, попавшую в стремную ситуацию».
Она безрадостно хмыкнула и развила тему: «Не как чудовище?»
«Весна, не воображай, – прибыл ответ. – До чудовища тебе еще расти и расти».
Лида немного успокоилась. Звонок прозвучал, как звук разбиваемых оков. Девушка бросилась вон из класса, влилась в движущийся к лестнице поток, но по пути не удержалась – выглянула в окно. Весь двор отсюда был виден как на ладони, и Санина там не было. Впрочем, это еще ничего не значило – Алеша мог войти в школу и ждать ее, скажем, у раздевалок. И все же это был тревожный звоночек…
У раздевалок его тоже не оказалось. Лида одевалась нарочито медленно, стараясь оттянуть тот страшный момент, когда окончательно станет ясно: Санин не придет. Он все обдумал и решил для себя, что не нуждается в лишних свидетелях своей беды. Конечно, она не сдастся теперь, когда Лазарь пообещал помочь, будет звонить и стучать в ворота, а если придется, брать их приступом. Но суть от этого не изменится: она не нужна.
Лида нога за ногу вышла наружу, обвела глазами заполненный народом и при этом совершенно пустынный двор. Оставалась еще надежда, что Алешу что-то задержало. Но тогда бы он позвонил ей. Не желая принять очевидное, девушка стояла посреди двора и смотрела себе под ноги, чтобы даже взглядом не спугнуть его возможное приближение.
Понемногу все разошлись. Лида тихонько повела онемевшей шеей, оглянулась – метрах в двадцати от нее стоял Марат и держал в руках телефон. Смуглое лицо побелело, губы сжались в темную линию. Поймав взгляд Лиды, он медленно пошел к ней.
– Что? – прошептала она, желая броситься навстречу и не в силах шелохнуться. – Что ты узнал?
– Лешка в больнице, – подходя вплотную, сквозь зубы отчитался Вельшин. – Я говорил с его отцом. Внезапное ухудшение, отказала правая нога. Я сейчас бегу туда. Ты со мной?
Лида дернулась было, но потом покачала головой:
– Нет…
– В общем, правильно, – моментально согласился с ней Марат. – Тебе не стоит. Ладно, я сразу позвоню, как что узнаю.
– Обязательно позвони, слышишь?
– Сказал же! Все, пока.
И испарился. А Лида продолжала стоять, потому что идти ей в целом было некуда. И дождалась того момента, когда через двор к ней порхнула Анна.
– Лидочка, что случилось? – как всегда от волнения она говорила с легким грассирующим акцентом. – Мы наблюдали за тобой из машины и уже начали беспокоиться. Лазарь послал меня на разведку.
– Я вашей машины не видела, – тусклым голосом отозвалась Лида.
– Правильно, мы взяли напрокат другую, чтобы не бросаться тебе в глаза и понапрасну не нервировать. Так что случилось?
– Мой друг попал в больницу.
Анна коротко кивнула.
– Тот самый? Лазарь всю ночь дозванивался своему приятелю и уже обо всем договорился. Еще ведь не поздно?
– Я не знаю…
– Все будет хорошо, – заверила ее Анна, потихоньку увлекая прочь от школы.
– Может, это мне наказание такое? Такая плата за вечность?
– Перестань, никогда не слышала ни о чем подобном! Уж я бы знала, поверь.
– Анна, почему вы все это для меня делаете? – не сдержалась Лида. – У вас теперь и жизни никакой нет, только присматривать за мной и улаживать мои дела. Я очень благодарна, конечно, только мне стыдно и неудобно.
Анна всплеснула руками:
– Перестань, ну что ты! Нам это только в радость. Не обижайся, но ты ведь нам как дочка. Дочка, которую мы никогда не потеряем, если будем начеку. А потом, можно подумать, у нас так много других дел.
– Но у вас есть дела! Например, узнать, кто убил Пилар.
Анна тяжко вздохнула и обхватила себя за плечи, как будто ей вдруг стало холодно.
