Спутники направлялись к той самой, памятной гробнице – Адинама Первого. Содара полушёпотом витийствовал, Немец рассеянно внимал. Армия лихорадочно таскала брёвна и рыла канавы. У ручья отмывался какой-то невезучий городской эльф, спросонья выпавший из друпады.
– Ну, – самым своим дипломатичным тоном произнёс капитан, когда принц всё-таки выдохся, – ещё не Пушкин. Но уже, слава богу, и не Бы-Бродский. Горжусь тобой.
– Это поэты Земли? – спросил явно польщённый вниманием принц.
– Пушкин – да.
– А Быбродский?
– Тунеядец.
– Однако ж. В таком случае…
– Ты уверен, что нет смысла продолжать допрос этого Урмики?
– Младший сын, – сказал принц, стряхивая с себя приятную графоманскую негу, – нет… ничего сугубого он более уже не расскажет.
– Согласен, – неохотно признал капитан. – Пять «рук» – это много?
– Половина Степи, – сказал Содара с мрачной гримасой. – Всего же у орков восемь полных племён. Пять рук – огромное войско. То, однако, не беда: доводилось и паче. Куда более меня покамест волнует дракон.
– Маги?
– Маги… Ты ведь знаешь, синие могли обмануться. Но и жёлтое крыло в полном составе подтверждает нарушение эквилибра стихий.
– Восстановить смогут?
– Единожды пришед, дракон покорится лишь прямому удару.
– Красные?
Содара неуютно повёл бронированными плечами.
– Сами по себе… против дракона они бессильны. Варта дважды переживала нашествие орды со змеем. Оба раза дракона удалось поразить лишь великими пороками, укрытыми за городскими стенами: камни на некоторое время сдерживают жар дыхания змея, зачарованные же красными и жёлтыми магами снаряды пороков способны достичь…
Капитан слушал вполуха, прикидывая перспективы использования БТР против очередной неведомой зверушки. Значит, если встать в какой-нибудь рощице, от шаманов прикрыться магами… Пушечка у нас тридцать миллиметров, автомат, и по вертикали до семидесяти градусов… Дракона примем за живую силу или всё-таки за вертолёт? По вертолётам эффективная – до полутора тысяч… ага, правильно, но выстрелов-то осталось всего…
Содара словно прочитал его мысли:
– Металл «коробочки» не сможет долго противостоять дыханию дракона. Нам следует отойти за стены Нагары.
– Орда, – с сожалением сказал капитан, – северные деревни-то уже вырезали.
– Это же простые мужики, – равнодушно пожал плечами Содара, – зато мы сохраним войско.
Немец фыркнул и обернулся к спутнику.
– Слушай, принц… Ты подражаешь Его Величеству – и правильно делаешь. Может быть, настоящий властитель и обязан быть сволочью – принимать на себя грехи народа, прочая такая метафизика. Вот только это всё имеет смысл, когда ради народа. А ты – не сволочь. И не торопись становиться. Кровь не обманешь.
Содара, уже поставивший было ногу на склон кургана, резко повернулся к капитану. Раскрыл рот, но тут же захлопнул его, принуждая себя сдержать голос. Облизнул губы.
– Когда ты понял, что я не родной сын Его Величества?
– Только что, – честно ответил капитан.
Глава 18. Неумоев
До подхода тяжёлой пехоты и обозов оставалось ещё более часа, и капитан всё-таки сподобился взобраться на курган. В общем-то, понять растерявшихся похоронщиков можно было – он и сам не знал, что делать с собственным трупом и какие чувства полагается испытывать, рассматривая этот самый труп.
– Мда, – сказал капитан, не находя более точных междометий, – лихой я парень-то.
Он потыкал бездыханное тело ногой: тело выглядело вполне бездыханным. Эльфы похоронной команды вынули стрелы, но бушлат и всё остальное срезать, конечно, не стали. Погоды стояли так себе, прохладные, да и времени прошло не слишком много – но тонкий запашок уже делался заметен.
– Надо же, – пробормотал Немец, – какой я, оказывается, несимпатичный…
Нет, не было у капитана никаких чувств. Не было, и всё. Ну я, ну валяюсь, ну «двухсотый»… дело-то привычное. Все мы немного лошади. Куда интереснее оказалось посмотреть на картину, открывавшуюся с вершины гробницы: следы прошлого побоища многое говорили опытному глазу.
Немец прикинул, где оставить резерв на случай отхода. По всему, основные силы орды выдвигались именно к северным низинам. Численное
