Содара указал на разбитую, но всё равно тщательно сберегаемую им «стопятку»:
– И там владеют искусством изготовления вот такого оружия?
– И даже круче.
– «Круче»?
– Мощнее, – поправился Немец, – намного.
– Мощнее… – пробормотал принц. Глаза его горели тем сладким воинственным огнём, какой на Земле частенько встречается у людей, технично откосивших от армии.
Совсем не тот случай, напомнил себе капитан.
– Как далеко твоя Родина? – осторожно поинтересовался Содара, очевидно, что-то эдакое уже прикидывая.
Немец покачал головой:
– Живым я туда не попаду.
– Ты изгнанник?
– Старики верят, – сказал капитан, мысленно проклиная собственную неспособность удержаться от пересказа идиотских анекдотов, – что если быть честным, хорошо работать и не грешить, то после смерти попадёшь в Советский Союз.
Он тут же понял, что и глум-то этот – всего лишь защитная реакция на боль: так бесшабашно горько, бывает, хохмят уходящие «под промедол» раненые солдаты.
Но спохватываться было поздно: Содара широко распахнул глаза и придержал коня.
– Твоя империя пала?
Капитан красноречиво промолчал.
– Ты вынужден скрываться, потому что?.. – продолжал принц.
Капитан молчал, выдерживая самое непроницаемое выражение лица, на какое только оказался способен. Заржать над романтичным сопляком… это было бы уже чересчур.
Романтичный сопляк тем временем прокручивал свои шестерёнки.
– Твой род… – по-хитрому зашёл он издалека, – кто правил Советским Союзом?
Капитан молчал, молчал жестоко, возвышенно, эпично.
– Ты?.. Твой отец… – почти жалобно проговорил Содара, неумолимо дозревая до кондиции.
Двадцать лет парню всего, подумал Немец, ну ёлы-палы.
– Да, – сдаваясь, тихо произнёс он с умеренно трагическими интонациями в голосе, – мои родители были из тех, кому принадлежал Советский Союз.
Формально-то он не соврал… чёрт возьми, эти слова и фактически были правдой! Но разве мог средневековый наследник престола истолковать их хоть как-то близко к правде?..
Тем более что и волшебное оружие, и волшебные таблетки… очень многое становится очень понятным и очень объяснимым.
Тем более что уступить другому принцу, пусть и изгнаннику – это ведь совсем, совсем не то же самое, что проиграть какому-то там лесному эльфу.
Ну что, капитан – удачно пошутил, а?
– Сударь Немец, – торжественно произнёс Содара, разворачивая коня и строго выпрямляясь в седле, – от лица Его Императорского Величества правителя Великой Варты и владетеля сопредельных земель Адинама Доброго приветствую Ваше Высо…
Вот так, капитан.
А с другой стороны – почему бы и нет.
– Отставить, принц! – быстро, тихо и убедительно сказал Немец, наклоняясь к собеседнику; гвардейцы конвоя замерли в сёдлах, но как-либо вмешаться пока не решились – накрепко Содара инструктировал. – Слишком много заглавных букв. Обращайся ко мне как прежде: капитан Немец. Да, и не кричи уж так-то, горло береги.
Горло перехватило: отрывистый, резкий звук, произведённый оружием сударя капитана, много неприятнее сказался на чувствительном эльфийском слухе, нежели отдалённый выстрел Содары.
Кави сглотнул, отгоняя дурной страх: голос себя-младшего он распознал вполне уверенно, как и угрозу принца… вот только почему не последовало второго выстрела?.. Неужто Немец опередил Содару? Судя по сдавленным проклятиям, доносившимся со стороны опушки, Лорд-Хранитель остался жив… возможно, всего лишь ранен?
– Сударь капитан… – с немалым напряжением выдавил Кави, сглатывая снова – ком в горле никак не желал проходить.
– Держи сектор, – резко сказал Немец, но всё-таки сжалился над вынужденным стоять спиной к основному театру военных действий эльфом, – живы все. В «калаш» я ему засадил.
