– Но я?! Почему я с тобой?!
– А где тебе быть ещё? Мне же сказали находиться при тебе. Вот и… Короче, если ты выспалась, можешь идти умываться. А я ещё поваляюсь.
Перевернулся на бок, снова закрыл глаза, еле удерживаясь от смеха. Минута. Вторая. Его осторожно тронули за плечо:
– Эй…
– Чего тебе?
– А… В общем… Но мне…
– Да не мямли ты! Туалет внизу, ванна здесь. Где кухня, знаешь, а я спать хочу!
Снова пауза. Потом опять шуршание ткани. По толчку понял, что девчонка соскользнула с кровати. Ага. Ищет халат. Шлёпанье босых ножек по ковру. Щелчок двери спальни. Значит, сначала на толчок, потом умываться. Всё понятно. Зевнул. А спать-то и не хочется. И вылезать лениво. Вздохнул – всё равно ведь не отстанет. Так лучше сразу, как говорится, в омут с головой… Вынырнул из-под одеяла, натянул джинсы, чертыхнувшись про себя, тоже двинулся к санузлу. Столкнулся с ней на лестнице. Океанка уже поднималась, наглухо закутанная в халат и придерживая его под горлом рукой. При виде его с голым торсом, беззвучно ахнула и бочком проскользнула мимо. Володя обернулся, на мгновение задержав взгляд на обрисовавшихся тугих ягодицах под тканью:
– Ты это, не очень долго только. Не одна же…
Девушка не ответила. Только кивнула. Зато было ясно заметно, как у неё вспыхнули мочки ушей…
Вернувшись, молодой человек услышал шум воды из крана. Разобралась, значит. Подошёл в упор, крикнул сквозь створку:
– Эй, там на полке зубная щётка новая. В розовом пакетике.
Спустя мгновение послышалось:
– Спасибо! А порошок?
– Зубная паста в белом тюбике.
Тишина. Дверь внезапно открылась, и оттуда высунулась рука:
– Этот?
Он едва не рассмеялся:
– Это крем для бритья. Паста в белом.
– Покажи.
Дверь растворилась полностью. Ну, раз так. Вошёл. Гера настороженно смотрела из-под нахмуренных бровей. Взял тюбик, откинул крышечку.
– Давай щётку.
Та протянула. Хоть здесь не ошиблась… Выдавил колбаску разноцветного «бленд-а-меда».
– Всё. Действуй.
Вышел. Секунда, вторая. Изумлённый возглас. Усмехнулся про себя – похоже, крышу ей капитально перекосило…
Еда на завтрак девочку опять поразила. Помыв посуду, Владимир окинул Геру оценивающим взглядом, та даже сжалась, заливаясь краской.
– Ты чего?
Он махнул рукой:
– Одеть тебя надо. По-человечески.
Опустила голову. Крыть было нечем. Одно платье, и то, мягко говоря, не первой свежести…
Коротко дёрнул головой вверх:
– Тащи свои тряпки, сейчас сунем в стиральную машинку, та постирает и высушит. Потом погладишь. Это хоть сумеешь?
– Да, – произнесла тихонько, еле слышно.
Послушно встала со стула. Ушлёпала. Владимир подождал, пока вернётся, вновь завёл её в туалет, где стояла стиралка, зарядил машину, включил. Девушка смотрела круглыми глазами на его действия. Когда зашумел мотор, ахнула, не в силах скрыть изумления. Взял её за руку, чуть ли не силой вывел прочь, закрыл двери.
– Всё. Иди, надевай сарафан, поедем в магазин. Не в халате же тебя Старшим представлять?
– Сарафан?!
– Та одежда, что на вешалке в большом отделении. Или тебя и шкаф учить открывать надо?
Вспыхнула мгновенно, словно порох:
– Не надо! – Умчалась пулей наверх.
Спустя пять минут выглянула. Опять в халате. Он удивился:
– Ты чего?!
– Но оно же короткое!!! Как в таком можно выйти на улицу?
