она бы просто разорвала его на куски. Но звериная сила киммерийца помогла ему выстоять, а любого другого мужчину на его месте серая обезьяна-людоед разорвала бы пополам.
6. Удар ножом
Наклонившись, Конан вырвал кинжал из груди монстра и быстро взбежал по лестнице. Он не знал, таятся ли иные чудовища в темноте, но испытывать судьбу ему не хотелось. Скоротечная схватка оказалась слишком утомительной даже для гиганта-киммерийца. Квадраты лунного света на полу тускнели, и темнота подступала со всех сторон. Он облегченно вздохнул, ступив на верхнюю площадку лестницы, сунул третий ключ в замок и повернул его. Приоткрыв дверь на пару дюймов, он осторожно выглянул в щель, ожидая нападения человека или зверя.
Но перед ним простирался пустой, тускло освещенный коридор, а рядом с дверью маячила стройная гибкая фигурка.
– Ваше величество! – Это был не то стон, не то вскрик, полный страха и невыразимого облегчения.
Девушка подскочила к нему и замерла в испуге.
– У вас кровь, – прошептала она. – Вы ранены!
Он нетерпеливо отмахнулся.
– Это всего лишь царапины. А твой ножичек пришелся мне весьма кстати. Если бы не он, обезьяна Тараска сейчас крошила бы мои берцовые кости, добывая из них мозг. Но что дальше?
– Следуйте за мной, – прошептала она. – Я выведу вас за городскую стену. Там я спрятала лошадь.
Девушка уже повернулась, чтобы пойти вперед, но его тяжелая рука опустилась ей на обнаженное плечо.
– Иди рядом, – негромко приказал он, обнимая ее за тонкую талию. – До сих пор ты играла со мной честно, и я склонен верить тебе; но я жив до сих пор только потому, что никогда не питал чрезмерного доверия ни к мужчинам, ни к женщинам. Так что учти: обманешь меня, и у тебя не будет времени посмеяться над своей веселой шуткой.
Она никак не отреагировала ни на окровавленное лезвие, ни на его тяжелую руку, которая легла ей на талию.
– Можете убить меня, если сочтете, что я обманываю вас, – ответила она. – Когда вы прикасаетесь ко мне, пусть даже с дурными намерениями, мне кажется, что сбылись мои самые сокровенные мечты.
Коридор со сводчатым потолком оборвался у двери, которую она открыла. Снаружи лежал еще один чернокожий гигант в тюрбане и атласной набедренной повязке, а на плитах пола рядом с его рукой валялась кривая сабля. Он не шевелился.
– Я подсыпала ему зелья в вино, – прошептала Зенобия, опасливо обходя тело стражника. – Он – последний из тех, кто охраняет подземелье снаружи. До сих пор сбежать оттуда не удавалось никому, да и спускаться вниз желающих не находилось; так что подземную темницу охраняют лишь эти чернокожие. Только им из всех слуг было известно, что именно короля Конана Ксалтотан привез плененным на своей колеснице. Я смотрела в окно, выходящее во двор, пока остальные девушки спали; а я заснуть не могла, потому что знала – на западе идет или только что закончилась битва, и я боялась за вас… Я видела, как чернокожие вносили вас по лестнице, и узнала вас в свете факелов. Нынче ночью я пробралась в это крыло дворца как раз в тот момент, когда они тащили вас в подземелье. Но я не рискнула спуститься туда до наступления ночи. Очевидно, вы весь день пролежали в забытье в покоях Ксалтотана. Но прошу вас, будьте осторожны! Во дворце сегодня ночью происходят странные вещи. Слуги говорят, что Ксалтотан спит, как с ним часто случается, погруженный в дурман, навеянный лотосом Стигии, но во дворце появился Тараск. Он вошел тайком, через боковую дверь, закутавшись в свою накидку, покрытую пылью после дальней дороги, в сопровождении лишь своего оруженосца, худощавого и неразговорчивого Аридея. Я не понимаю того, что происходит, но мне страшно.
Они подошли к нижним ступеням узкой винтовой лестницы и, поднявшись по ней, вошли в потайной ход, скрытый под неширокой стенной панелью. Девушка задвинула ее на место, и она вновь стала частью украшенной лепниной стены. Они оказались в просторном коридоре, пол в котором был выложен коврами, а стены – увешаны гобеленами, освещенными мягким золотистым светом ламп.
Конан внимательно прислушивался, но во дворце царила тишина. Он понятия не имел, в какой его части очутился или в какой стороне находятся покои Ксалтотана. Девушка, дрожа всем телом, увлекла его за собой по коридору и вскоре остановилась перед альковом, скрытым атласным гобеленом. Откинув ткань, она жестом предложила королю войти в нишу, прошептав:
– Ждите здесь! Вон за той дверью в конце коридора в любое время дня и ночи можно встретить рабов или евнухов. Я пойду и посмотрю, есть ли они там сейчас.
Подозрения охватили Конана с новой силой.
– Ты привела меня в ловушку?
Темные глаза девушки заблестели от сдерживаемых слез. Она упала на колени и схватила его за руку.
– О, мой король, доверьтесь мне! – Голос ее дрожал и срывался от отчаяния. – Если вы засомневаетесь и промедлите, мы пропали! Зачем бы мне выводить вас из подземелья, чтобы предать сейчас?
– Ладно, – проворчал он. – Я тебе верю, хотя, клянусь Кромом, отказаться от прежних привычек не так-то легко. Но я не стану причинять тебе зло, даже если ты приведешь меня туда, где меня будут ждать все мечники Немедии. Если бы не ты, проклятая человекообразная обезьяна Тараска сожрала бы
