– Я встречу вас на улице. Во сколько вы подъедете?
Клинков помедлил и ответил:
– Через полчаса.
В голосе его не чувствовалось особого энтузиазма, но Глебу было все равно.
– Жду! – сказал он в трубку и отключил связь.
Юрий Петрович Клинков поднял голову и посмотрел на окна гостиницы.
– Где тут ваше окно? – спросил он.
– Вон оно. На третьем этаже. Четвертое от угла здания.
Библиотекарь посмотрел на окно, нахмурился и перевел взгляд на Корсака.
– Вы сказали, что он был похож на призрака?
Глеб хмыкнул.
– Юрий Петрович, я не верю в призраков.
– Но, как показала минувшая ночь, они в вас верят. Вы сказали, что монстр заглядывал в ваше окно. Но вы живете на третьем этаже. Как вы это объясните?
– В двух метрах от моего окна расположена пожарная лестница.
– Допустим. Но как он мог добраться от лестницы до окна? Там ведь и впрямь больше двух метров.
– По каменному карнизу. Вон он – видите?
Юрий Петрович поправил очки и посмотрел на Глеба.
– Вы бы сами смогли это сделать?
Глеб качнул головой:
– Нет. Это значит, что мой ночной визитер, кем бы он ни был, очень развит физически. От момента, когда он исчез из окна, до того момента, когда я увидел его стоящим на земле, прошло всего несколько секунд. За это время он успел проделать обратный путь по карнизу, а затем спуститься по пожарной лестнице с высоты третьего этажа.
– А такое возможно?
– Если съехать по ней на руках, то да.
В глазах Клинкова было сомнение.
– Вы правда верите, что человек на такое способен? – недоверчиво спросил он.
– Хорошо тренированный – да.
– Но вы сказали, что у него было какое-то… «звероподобное» лицо.
На секунду перед глазами у Глеба встала белая личина чудовища, и он снова, к своему стыду, почувствовал, как страх прохладной волной пробежался по его спине.
– Знаете, Юрий Петрович… Давайте просто зайдем в кофейню и попьем кофе. Честно говоря, я сегодня страшно не выспался.
– Да, да. Конечно, – с готовностью согласился библиотекарь.
…Шагая с библиотекарем к кофейне, Корсак не переставал думать о ночном происшествии. Бледное лицо в окне… Монстр, растаявший в ночи… Было ли это реальностью? А может, все это было лишь продолжением сна?
Мысль эта показалась Глебу жуткой. Ведь если человек перестает отличать сон от яви, значит, он сошел с ума.
Глеб постарался убедить себя в том, что во всем виноваты расшатанные нервы. Должно быть, «ночные приключения» были реакцией усталого сознания на события минувшего дня и на все, что Глеб узнал с тех пор, как приехал в Полесск.
– Глеб? – негромко позвал его Юрий Петрович.
Корсак вздрогнул и огляделся по сторонам. Он не сразу вспомнил, что сидит за столиком кафе.
– Простите, я задумался. – Глеб взял чашку и отпил крепкого кофе.
Ароматная, горьковатая волна прокатилась по пищеводу и горячей, приятной тяжестью отозвалась в пустом желудке. Глеб посмотрел на Клинкова и вдруг спросил:
– Вы знаете Эльзу Зиберт?
– Эльзу? – Библиотекарь наморщил лоб. – Сухорукую красавицу?
– Что? – не понял Глеб. – Сухорукую?
Он вдруг вспомнил бежевую перчатку, которую Эльза так и не сняла с левой руки.
– Что у нее с рукой? – спросил Глеб.
