– Что с ней? – крикнул кто-то.
– Шок! Это называется шок!
– Надо звонить в «Скорую»!
– Ну, так давай!
Глеб присел рядом с Эльзой, просунул руки ей под спину, поднатужился и, едва не упав, поднялся на ноги. Потом, прижимая Эльзу к себе и пошатываясь, пошел в сторону города.
– Чего встали?! – крикнула тощая девушка. – Помогите ему кто-нибудь!
Парни бросились на помощь Глебу, но он их не видел. Он смотрел на левую руку Эльзы, прижатую к ее груди. Кисть руки была противоестественно вывернута наружу, и, глядя на эту кисть, Глеб чувствовал только одно – ужас.
– Ужас, – тихо пробормотал Юрий Петрович, сочувственно глядя на Корсака. – Что же с ней случилось? Она сильно травмировалась?
– У нее был болевой шок, – негромко ответил Глеб, помешивая ложечкой кофе во второй чашке. И пояснил: – Когда я тянул Эльзу за руку, я порвал ей сухожилия и повредил сустав. Меня забрали в милицию. Хотели судить, но свидетели подтвердили, что это был несчастный случай. Потом приезжали какие-то люди из геодезической комиссии, обследовали обрыв… Они сделали вывод, что берег осыпался сам. Ну, или что-то в этом роде. В общем, меня отпустили.
Глеб отпил глоток кофе. Юрий Петрович последовал его примеру.
– А что было потом? – спросил библиотекарь. – Получается ведь, что вы проиграли спор.
– Спор?
– Ну да. Вы ведь с ней поспорили, помните?
– Ах, спор! – Глеб усмехнулся. – Да, со спором вышла странная история…
Они уже полчаса сидели в кафе. Съели несколько порций пирожного, выпили по два стакана «Тархуна». Все это время Эльза смотрела на Глеба холодновато-насмешливым взглядом. Левая рука Эльзы была загипсована и висела на перевязи. В первую же секунду встречи Глеб спросил, что сказали врачи про руку и долго ли придется ее лечить. Эльза ответила, что рука – пустяк, легкий вывих, «не стоит заморачиваться».
И вот теперь, после получаса молчания, переглядываний и неловких фраз, Эльза вдруг отодвинула от себя вазочку с недоеденным мороженым и, глядя Корсаку в глаза, сказала:
– Ты не проиграл этот спор. И я не проиграла. Мы оба выиграли. Ты тоже так думаешь?
– Да, – тихо обронил Глеб, не отводя от нее восхищенного и смущенного взгляда.
Эльза тоже внимательно его разглядывала. Вдруг она улыбнулась:
– Слушай, Корсак, откуда ты такой взялся?
– Ты же знаешь, я приехал сюда с родителями.
– И вы будете жить здесь всегда?
Глеб пожал плечами:
– Не знаю. – Он секунду помолчал, затем счел нужным разъяснить: – У отца были неприятности в Москве. Он выступил на каком-то научном совещании и сказал, что не нужно каждый раз ссылаться на работы Ленина и Маркса. Тем более что и в их работах есть масса ошибок.
Эльза удивленно приподняла брови:
– Он правда так сказал?
– Да.
– И что было потом?
– Отца стали «клевать». И один друг посоветовал ему уехать подальше, пока все не уляжется. Вот мы и уехали.
– Н-да. Видимо, твой папик такой же сумасшедший, как и ты. Трудно было менять школу?
– Не очень. Правда, я немного скучаю по старым друзьям. Хотя здесь у меня появились новые.
Эльза чуть прищурила зеленые кошачьи глаза.
– Поцелуй меня, – тихо попросила она.
– Что? – растерянно проговорил Корсак.
– Ты ведь хотел, чтобы свидание было
– Да.
– Тогда чего же ты медлишь? – Эльза поднялась со стула, перегнулась через стол и крепко поцеловала Корсака в губы. Потом слегка отстранилась и уточнила: – У тебя предки дома?
– Нет, – ответил Глеб. – Папа в экспедиции. А мама сейчас у подруги в Питере.
