нервно крутил в пальцах карандаш.
– Ну что? – сухо спросил подполковник.
– Ничего конкретного, – отозвался Бегунов. – Думаю, надо ее отпускать.
Подполковник Кочетков хмыкнул.
– Отпускать… Сам знаешь, что это не вариант. Чертов Корсак! – выругался он и стукнул по столу карандашом. – Знал бы, что у него такие связи в Москве, вышвырнул бы его из города раньше! До того, как он влез во все это с головой!
– Я вам предлагал, – негромко проговорил Бегунов.
Подполковник Кочетков метнул в его сторону яростный взгляд.
– В общем, так, – сказал он после паузы. – Эльзу Зиберт надо закрывать.
– Что значит – закрывать? – тем же негромким голосом уточнил Бегунов.
– Сам знаешь, – хмуро сказал подполковник. – Слишком много концов на ней сходится. И я знаю одного ублюдка, который будет тянуть за все эти концы по очереди, пока не найдет нужный.
– Вы про Корсака? – Бегунов глянул на Кочеткова исподлобья и вдруг предложил: – Так, может, лучше закрыть его?
– Поздно, – ответил подполковник. – Если с ним что-нибудь случится, поднимется такая волна, которая может смыть всех нас к чертовой матери. И когда я говорю «нас», Сергей, я имею в виду таких, как ты и я. Потому что те, кто сидит над нами, продолжат сидеть. А значит, все нити должны обрезать мы. Понимаешь, о чем я?
– Понимаю, – тихо ответил Бегунов.
– Молодец. – Подполковник положил карандаш в стаканчик и отчеканил: – Действовать нужно немедленно.
– И кто это должен сделать? – уточнил Бегунов, не глядя начальнику в глаза.
– Ты и капитан Шарифов, – последовал ответ.
На столе у подполковника включился коммутатор.
– Игорь Васильевич, к вам пришел господин Корсак, – пропел из динамика голос секретаря.
Кочетков и Бегунов переглянулись.
– Хорошо, пусть войдет, – хмуро проговорил подполковник в коммутатор.
Дверь кабинета открылась, на пороге появился Глеб Корсак. Бросил взгляд на Бегунова, затем посмотрел на подполковника и спросил:
– Можно?
Кочетков кисло улыбнулся, блеснув золотыми коронками:
– Проходите, Глеб Олегович. Сергей, а ты свободен.
Бегунов кивнул, поднялся со стула, прошел мимо Глеба, задев его плечом, и вышел из кабинета.
– Проходите, Глеб Олегович! – пригласил Корсака подполковник.
Корсак прошел к столу.
– Присаживайтесь!
Глеб сел на стул.
– Чем могу помочь? – вежливо осведомился Кочетков.
– Я хотел поговорить насчет Эльзы Зиберт.
– Слушаю вас.
– Мне кажется, я погорячился.
– Напротив. Вы привлекли наше внимание к вопиющим вещам. Вы доказали, что смерть вашего дяди не была случайной, показали нам тоннель, рассказали про клад, который, возможно, обнаружил ваш дядя. Теперь мы активно работаем в данном направлении. И спасибо вам за это.
Последняя фраза прозвучала почти иронично.
– Вы уже задержали художника Павла Базарова? – спросил Глеб.
Подполковник покачал головой:
– Увы, нет. Его дом пуст. И где он сейчас – мы не знаем. Но обещаю вам, что мы его найдем и допросим. – Подполковник Кочетков улыбнулся. – Что- нибудь еще?
– Я не уверен, что Эльза Зиберт имеет ко всему этому отношение. И я… хотел бы поговорить с ней.
– Увы, это невозможно, поскольку в данный момент идет процесс дознания, и госпожа Зиберт лишена возможности встречаться с кем-либо, кроме представителей полиции и адвокатов.
Глеб хмуро молчал.
– Послушайте, Глеб Олегович, – снова заговорил подполковник, – вы сами настаивали на ее причастности. Мы ее задержали. Чего же вам еще надо?
