- Это запрещенное оружие. Я предпочитаю воевать с врагом тем, что дал мне Аллах.
- И что же это? - поинтересовалась Евгения.
- Терпение, - грустно ответил Рашидов. - Терпение и еще - пальцы. Я массирую голову пальцами. Все сильнее и сильнее. Боль растекается по всей голове, и моя мигрень становится в этом море боли маленьким пульсирующим островом. И так до тех пор, пока волна боли не смоет этот остров. Тогда я прекращаю массаж, раскуриваю трубку с танжерскими травами и жду, пока море боли обмелеет.
Женя смотрела на востоковеда с жалостью.
- И из-за мигрени вы всю жизнь сидите в четырех стенах? - спросила она.
Фарук Рашидович вздохнул и покачал головой:
- Нет, не всю жизнь. До двадцати двух лет я был абсолютно здоров. - Внезапно Рашидов мягко улыбнулся Жене. - Милая девушка, я вижу в ваших глазах участие. Я повел себя недостойно, рассказывая вам о своей болезни. Выпейте зеленого чая и простите меня.
- Вам не за что извиняться, - сказала Евгения. - Мой отец тоже страдал мигренями. Но ему обычно помогали цитрамон и тугая повязка на лоб.
- В схватке с болью каждый выбирает свое оружие, - проговорил востоковед обреченным голосом.
Он откинулся на спинку кресла, достал из ящика письменного стола кривую трубку и картонную упаковку с табаком.
- Я почти не выхожу из дома, - снова сказал Рашидов, неторопливо набивая трубку. - Но по понедельникам я вынужден выбираться из своей норы. У меня контракт с Гуманитарным университетом. Раз в неделю я читаю там лекции для молодых оболтусов, которым глубоко плевать и на науку, и на религию, и на вашего покорного слугу. Я не хочу ругать современную молодежь, но она совершенно не похожа на наше поколение. Вот вы, например, милая девушка… - Рашидов поднял на Женю взгляд. - Что вас заботит? Ради чего вы готовы отдать жизнь?
Женя нахмурилась и поправила пальцем очки.
- Это слишком интимный вопрос, - сказала она.
- То-то и оно, - вздохнул Рашидов. - Мы не стыдились рассказывать о своих целях. Мы заявляли о них вслух. Даже когда нас об этом не просили, - с грустной улыбкой добавил Фарук Маратович.
В комнату вошла Фатима. Она поставила на стол поднос с чаем и сладостями и вышла.
- Угощайтесь, - сказал Рашидов, обводя рукой стол. - Кушайте на здоровье.
Женя взяла чашку, поднесла ее к лицу, понюхала, зажмурила глаза и пробормотала:
- Пахнет просто божественно!
- На вкус это еще лучше, - заверил ее антрополог. - Дьякон, а вы что же? Угощайтесь-угощайтесь!
Отец Андрей послушно взял чашку. Фарук Маратович подождал, пока дьякон сделает глоток, и с улыбкой поинтересовался:
- Ну как?
- Очень вкусно, - ответил отец Андрей.
- Ну вот, - кивнул Рашидов. - Я рад, что вам понравилось. Ну а теперь мы с вами можем поговорить о деле. Я весь внимание.
Фарук Маратович затянулся трубкой, выпустил облачко дыма и выжидательно склонил голову набок. Отец Андрей поставил чашку на блюдце, взглянул антропологу в глаза и спокойно проговорил:
- Мы пришли поговорить с вами о Гробе Господнем.
- О Гробе Господнем? - повторил Рашидов удивленно. - Отец Андрей, а вы уверены, что вам нужно говорить об этом именно со мной?
- По словам Вершинина, вы занимаетесь поисками Гроба Господня уже много лет, - сказал дьякон. - Мы бы хотели узнать, как продвигаются ваши поиски?
- Вижу, слава о моих подвигах идет впереди меня, - недовольно произнес Рашидов. - Но вы немного опоздали. Я давно оставил поиски. Я теперь серьезный академический ученый. Читаю лекции, печатаюсь в научных журналах. Альтернативные версии истории меня больше не интересуют.
- Можно узнать почему? - спросила Женя.
Антрополог посмотрел на нее грустным взглядом.
- Я не гожусь в герои, - сказал он. - А чтобы идти наперекор всеобщему мнению, нужно быть героем. И не просто героем, а героем-одиночкой. - Рашидов затянулся трубкой, выдохнул дым и посмотрел, как он расплывается в воздухе. - Благо бы упорство вознаграждалось, но ведь нет. Герой-одиночка всегда остается в дураках. Современники его не понимают, общественное мнение осуждает, профессионалы смотрят на него со снисходительным презрением. Кстати, у вас чай остывает.
Дьякон и Женя послушно взялись за свои чашки. Рашидов пососал трубку и вдруг спросил, прищурив темные глаза:
- Ваш приход связан с исчезнувшим трупом генетика Абрикосова, не так ли?
Лицо Жени вытянулось от удивления. Рашидов улыбнулся.
- Милая девушка, я видел по телевизору сюжет о расследовании этого жуткого похищения. Там показывали следственно-оперативную группу. И ваше очаровательное лицо тоже попало в кадр.
