Женя звякнула чашкой о блюдце и сердито проговорила:
- Вот за это я и не люблю журналистов!
Рашидов улыбнулся и хотел что-то сказать, но вдруг осекся, болезненно поморщился и потер пальцами виски.
- Погода меняется, - пробормотал он. - Определенно меняется… Будет гроза. Большая гроза.
- Если вы не можете сейчас говорить - мы придем в другой раз, - осторожно произнес отец Андрей.
- Нет-нет, - быстро сказал Рашидов. - Я рад буду побеседовать на эту тему. Однако мне было бы удобнее, если бы вы сами задавали мне вопросы. И, пожалуйста, не подходите к теме издалека, это слишком утомительно. Задавайте прямые вопросы.
- Что ж… - Отец Андрей поставил чашку на блюдце, посмотрел антропологу в глаза и сказал: - Мы хотим поговорить о клонировании Агнца.
Трубка застыла у губ Фарука Маратовича.
- Вас интересует агнец? Но человек уже клонировал агнца. Ведь агнец - это всего-навсего овечка. Кто не знает овечку Долли!
- Я говорю об Агнце в библейском смысле этого слова, - возразил дьякон.
Во взгляде Рашидова мелькнуло страдание, какое должен испытывать слабый человек, который вдруг осознал, что сам навлек на себя беду и беда эта уже неотвратима.
- Так-так… - пробормотал Фарук Маратович и для чего-то посмотрел на дымящуюся трубку, словно искал у нее поддержки. - Значит, вас интересует…
- Нас интересует Иисус Христос, - резко сказала Женя, которой надоела вся эта «ходьба вокруг да около».
Веки Рашидова дрогнули. Он нахмурился и растерянно потер мундштуком трубки нижнюю губу.
- Ясно. Но… что именно вы хотите узнать?
Дьякон хотел ответить, но Женя его опередила.
- Для клонирования Христа нужен генетический материал, - выпалила она. - Где его можно взять?
- Интересный, хоть и жутковатый вопрос. - Фарук Маратович натянуто улыбнулся. - Но я вам на него отвечу. Клонировать Иисуса действительно можно. Во-первых, есть Туринская плащаница, а на ней - капли крови Спасителя. Можно попытаться выделить из этих капель исходный материал для клонирования. Существует также платок с головы Христа, так называемый сударь. Он хранится в кафедральном соборе испанского города Овьедо. На нем также остались капли крови. Еще можно попытаться добыть копье, которым был заколот Иисус, и соскоблить молекулы крови с его наконечника.
- Но для этого нужно быть уверенным в подлинности всех этих предметов, - возразила Женя.
Фарук Маратович лукаво прищурил глаза.
- Имея время и деньги, это несложно, - сказал он. - Один мой друг… такой же чудак и искатель артефактов, как я… проделал большую работу в этом направлении.
- О ком вы говорите? - поинтересовался отец Андрей.
- Его имя вряд ли вам о чем-нибудь скажет. Он не ученый. Он скорее авантюрист-романтик. Много лет назад мы с ним учились на одном факультете и вместе защищали кандидатскую. Одну на двоих.
- И какую работу он проделал? - нетерпеливо спросила Женя.
Рашидов перевел на нее взгляд.
- Он нашел спонсора. Очень богатого человека. И с его помощью исследовал Туринскую плащаницу. Это было несколько лет назад.
- Я не слышал о подобном исследовании, - нахмурившись, сказал отец Андрей.
- Это исследование не афишировалось, - произнес Фарук Маратович. - Спонсор моего друга - частное лицо, и действовал он в своих частных интересах.
- Кто он? - спросила Женя.
Рашидов вздохнул и отрицательно покачал головой:
- Этого я не знаю. Исследование было неофициальным. Насколько я понимаю, провести его помогли большие деньги.
- И какие выводы ваш приятель сделал на основе изучения Туринской плащаницы? - осведомилась Женя.
Рашидов на несколько секунд задумался, затем решительно тряхнул головой.
- Думаю, я смогу вам показать. Но при одном условии. Дайте мне слово, что никому не расскажете о документе, который я вам покажу.
Дьякон и Женя переглянулись.
- Мы никому не расскажем, - заверил ученого отец Андрей.
- Никому, - подтвердила Женя.
Фарук Маратович изучающе взглянул им в глаза, хмыкнул, открыл ящик стола и достал листок бумаги, испещренный компьютерным петитом.
- Это заключение судмедэксперта, - пояснил Рашидов.
Женя взяла листок и стала читать вслух.
