Мужчина остановился и кивнул Черному Корвусу, который в ответ приподнял шляпу. Кар вновь почувствовал, что местные жители его не видят.
– Это Блэкстоун, – сказал Корвус, подождав, пока дорогу перед ними перейдет стадо овец.
– А какое это время? – спросил Кар, спеша за ним.
– Точный год неизвестен, – ответил Корвус. – Где-то около 1680-го. Полуночный Камень хранит мои воспоминания, и это место составлено из них. Я рад, что ты пришел, Джек.
– Мне нужна ваша помощь, – сказал Кар.
– Тогда подожди, пока мы окажемся там, где сможем поговорить, – произнес Корвус.
Они прошли мимо таверны, мимо ряда конюшен и мимо магазина, где на витрине были выставлены платья – оттуда вышли несколько женщин. Рядом мальчик провез тележку, полную булочек. Блэкстоун представлял собой небольшой, но оживленный городок. Двое мужчин на террасе играли в карты. Увидев Черного Корвуса, они приподняли шляпы и он помахал им в ответ.
В конце улицы оказался деревянный мостик через узкую речку, затем они вышли в поле, где на холодном ветру трепетали золотистые поля пшеницы, и направились вверх по холму. Кар шел за своим спутником, который взбирался по склону. Мальчик даже слегка запыхался, пока они поднялись на вершину, где над небольшим колодцем распростерло свои ветви одиноко стоящее дерево.
– Что тебе нужно от меня? – спросил Корвус, присев на край колодца.
– Я хочу помочь своему другу, – ответил Кар.
Корвус посмотрел на раскинувшийся внизу город. Он действительно был совсем крошечным – не больше тридцати зданий, а дальше насколько хватало глаз тянулись поля. Он вздохнул.
– Белая Вдова, – произнес он.
– Откуда ты знаешь? – удивился Кар.
– Я многое чувствую – с помощью камня. Он своего рода окно между этим миром и твоим. Важные новости доходят и сюда. – Он немного помолчал. – Такие, как приход зла.
– Должен быть способ освободить Селину, – сказал Кар, дрожа на ветру, который становился все холоднее.
– Его нет, – ответил Черный Корвус. Он повернулся, вперив в Кара взгляд темных глаз. – Не стоит недооценивать упорство паучьего рода, Кар. Они всегда будут плести свою гнусную паутину. Они ненавидят нас и всегда ненавидели. И Белая Вдова тоже тебя ненавидит. Она не успокоится, пока ты не умрешь.
– Меня ненавидит Сеятель Мрака, а не Селина, – возразил Кар. – Он каким-то образом подчинил ее себе, сделал Белой Вдовой.
– Не важно, как зовут твоего врага, – сказал Черный Корвус. – Все Говорящие-с-пауками служат злу. Ты должен знать это.
Корвус поднялся и снял с колодца деревянную крышку.
– Но… – начал Кар.
– Подойди, – позвал Корвус и указал вниз. – И ты увидишь.
Кар шагнул вперед и склонился над колодцем. На мгновение его лицо отразилось в черной воде, которая напомнила ему поверхность Полуночного Камня. Затем Корвус протянул руку, в которой он держал булыжник, и бросил его вниз. По воде побежали круги, и в ее глубинах возникла картинка, совершенно четкая, хотя и образованная игрой света и тени.
Ребенок вжимается в угол комнаты, со всех сторон на него наползают пауки, а стоящий напротив старик трясется от смеха. Новый камень рассек водную гладь, и видение сменилось: бледная женщина неподвижно лежит на резной кровати, а пауки заползают в шкаф и уносят на своих спинах драгоценное ожерелье.
– Что это? – спросил Кар.
– Прошлое, – ответил Корвус. – Паучий род насквозь прогнил. И наша задача – его окончательно уничтожить.
Кар посмотрел в темные глаза Черного Корвуса.
– Но я не могу убить друга.
Черный Корвус положил руку ему на плечо и сжал пальцы:
– Ты не понимаешь. Она уже мертва, Кар. Она словно добыча паука в шелковом коконе, и силы ее медленно истощаются. С того момента, как Сеятель Мрака похитил Селину, он высасывает ее жизненные силы. Скоро он станет достаточно могущественным, чтобы жить без нее.
– Что вы имеете в виду? – Кар содрогнулся.
– Я имею в виду, что Селина только временное пристанище для его духа, – ответил Корвус. – Он высушит ее тело, оставив пустую оболочку. И тогда он восстанет вновь, уже во плоти.
Кар яростно помотал головой:
– Этого не может быть! Сеятель Мрака мертв.
– До тех пор, пока жив его дух, он будет искать дорогу назад, – сказал Корвус. – И эта девочка – как раз то, что ему нужно. Я сочувствую тебе, Кар.
