собак.
Одна за другой, они тоненько заскулили, повесив хвосты и постукивая по земле опущенными хвостами.
— Да, — тихо сказала Белла, первая прервав горестный вой. — Ты прав. Это место стало опасным. Мы пойдем с тобой, Счастливчик. Но сначала мы должны кое-что сделать. Забрать вещи, без которых мы не можем уйти.
Она кивнула другим собакам, и они молча потрусили к своим домам. Только Микки, безмолвный и кроткий, остался стоять на месте.
Счастливчик смотрел вслед разбегающимся собакам. Неужели ему так и не удалось их убедить? Могучие Небесные псы, куда они идут?
— Дейзи! — гавкнул он, увидев, как маленькая собачка несется на свой отравленный двор. — Ты с ума сошла? Куда ты бежишь? Туда нельзя!
— Я мигом! — не останавливаясь, протявкала Дейзи. — Только возьму кое-что!
Ничего не понимая, Счастливчик смотрел на Дейзи. Вот она остановилась, затаила дыхание, а потом со всех лап бросилась через лужайку в дом. Он невольно сам перестал дышать до тех пор, пока Дейзи не выскочила обратно, сжимая в зубах какой-то предмет.
Одна за другой, остальные собаки тоже начали выбегать из своих домов, у каждой в пасти было что-то, захваченное оттуда. На взгляд Счастливчика, это были совершенно бесполезные вещи.
Неужели не могли взять что-нибудь получше! Огромная Марта бережно несла в своей широкой пасти клочок какой-то красной тряпки. Солнышко вернулась с желтым кожаным поводочком, утыканным круглыми блестяшками, а сокровище, ради которого Дейзи рискнула вернуться в своей отравленный дом, оказалось кожаной сумочкой, вроде тех, что Счастливчик видел в молле. Бедняга Альфи, который не смог вернуться в свой рухнувший дом, грустно подобрал резиновый мячик, валявшийся на лужайке, и даже старик Бруно держал в зубах кепку Длиннолапого, обильно орошая ее слюной.
Теперь Счастливчик понял, почему Микки никуда не пошел. Он и так не расставался с кожаной перчаткой, которую постоянно носил в пасти.
Что касается Беллы, то она вернулась из своего дома с потрепанным игрушечным медвежонком. С вызовом посмотрев на брата, она выплюнула игрушку на землю и сказала:
— Эти вещи все еще пахнут нашими Длиннолапыми. Мы хотим оставить их на память.
Счастливчик ничего не сказал, но молча осмотрел все их сокровища. Потом кивнул. Главное, что собаки послушались его совета, а значит, и он теперь должен проявить снисходительность к ним и их грустному прошлому.
— Конечно, — сказал Счастливчик и лизнул Беллу в нос, показывая, что все понял. — Конечно, берите это с собой. А теперь идем. Микки, ты пойдешь сзади, будешь прикрывать нас и следить, чтобы никто не отстал. В этом деле тебе нет равных. Мы уходим в горы.
Они молча побрели по улицам.
Счастливчик заставил себя не оборачиваться на город, в котором он еще недавно был так счастлив. С него хватало того, что остальные собаки оборачивались на каждом шагу и жалобно выли, оплакивая свою прошлую жизнь. Некогда оживленное, безопасное, полное шума, любви и веселья место теперь лежало в руинах, и они покидали его навсегда.
Где-то вдалеке надрывалась клетка-гремелка, на дальней улице с грохотом осыпалась очередная стена. Город был мертв. Теперь в нем царили лишь тишина и запах гибели.
Поэтому и оглядываться не надо. Вообще, в жизни нужно поменьше оглядываться на прошлое…
Глава XII
По мере того, как все кругом все меньше и меньше походило на город, а дома Длиннолапых встречались все реже и оставались все дальше, настроение у Счастливчика стремительно улучшалось. Оказывается, он успел забыть, как любит ощущение свободы и простора, которые веселили его сердце каждый раз во время редких вылазок на природу.
За всю свою жизнь Счастливчик всего несколько раз покидал пределы города: чаще всего это случалось во время погони за кроликами или когда Длиннолапые из Западни устраивали облавы на диких псов, и ему приходилось на несколько дней убегать подальше.
Но теперь ликующее чувство щекотало ему живот и разливалось по спине. Наконец-то у него дошли лапы поучиться настоящей охоте — на белок, кроликов и даже на сусликов, если повезет!
Пока они, конечно, еще не добрались до настоящей глуши, но двигались в правильном направлении. Впереди лежало какое-то чахлое поле, поросшее сорняками и обнесенное рваной проволокой. Нет, это была еще не глушь, но уже не городской парк!
В зарослях камышей и высокой травы сверкнула маленькая ленивая речушка шириной не больше двух собак, медленная вода блестела, отражая облака.
Счастливчик поставил уши торчком и с наслаждением вдохнул полной грудью. Остальные собаки подбежали к нему.
— Вода! — тявкнул он, бросаясь к реке.
