ледяной поток проутюжил весь этот край. Однако, приглядевшись к этому камню, я обнаружила, что он не такой уж древний. На то, чтобы найти удобную для пальцев зацепку, ушло еще больше времени, а потом камень легко повернулся, частично облегченный противовесом. Я быстренько нырнула внутрь и позволила встать валуну на место… Вокруг было совершенно темно, если не считать светящихся в воздухе букв: «ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ – УБИРАЙТЕСЬ ПРОЧЬ».
Я замерла и задумалась. Жанет говорила мне, что кнопка, отключающая смертельные ловушки, «спрятана недалеко от входа». Но насколько «недалеко»? И как она спрятана?
В любом случае замаскирована она неплохо, по той простой причине, что вокруг было темно, как в угольной яме, и видны были лишь зловеще светящиеся буквы. Они могли бы еще написать: «Оставь надежду, всяк сюда входящий».
Итак, Фрайди, доставай свой карманный фонарик на маленьких «шипстоунах» и приступай к поискам. Но не заходи слишком далеко!
Да, конечно, в моей сумке, которую я оставила на «Махнем к М’Лу», действительно лежал карманный фонарь. Возможно, своим светом он сейчас развлекает рыб на дне Миссисипи. Правда, я знала, что здесь, в туннеле, спрятаны другие фонари, но… У меня не было даже спичек. Если бы у меня был бойскаут, я могла бы развести огонь, потерев его пятки друг о дружку… Ой, лучше заткнись, Фрайди!
Я прилегла на пол и дала себе волю немножко расслабиться и даже чуть-чуть всплакнуть. Потом вытянулась на этом цементном полу (твердом и холодном? Теплом и мягком? Утром разберемся) и уснула.
20
Спала я долго и, проснувшись, почувствовала, что пол все-таки твердый и холодный. Но я так хорошо выспалась и отдохнула, что мне было все равно. Я встала, потянулась и обнаружила, что больше не чувствую безнадежной тоски – только сильное чувство голода.
Теперь туннель был хорошо освещен.
Светящаяся надпись по-прежнему не советовала мне идти дальше, но тьма рассеялась. Теперь тут было света столько же, сколько в обычном жилом помещении. Я огляделась в поисках источника света, и тут же до меня дошло, что свет по-прежнему исходит лишь от сверкающей надписи: просто, пока я спала, мои глаза привыкли к темноте. У людей, я знаю, глаза тоже постепенно привыкают к темноте, правда гораздо медленнее и хуже, чем у меня.
Я двинулась на поиски выключателя.
Я остановилась и постаралась как следует пошевелить мозгами – это немного труднее, чем шевелить мускулами, но зато не вызывает никакого шума и съедает меньше калорий. Кстати, эта способность единственная, которая отделяет нас от обезьян, правда… ненамного. Интересно, будь я на месте скрытого выключателя, куда бы я спряталась?
С одной стороны, он должен быть достаточно надежно укрыт от посторонних глаз, с другой – он может спасти жизнь Жанет и обоих ее мужей. Итак, что же у нас получается?
Он должен быть не слишком высоко, чтобы Жанет могла легко достать до него, а значит, могу достать и я, поскольку мы с Жанет почти одного роста. Стало быть… Мне не нужно подпрыгивать или влезать на какую-нибудь табуретку.
Мерцающие буквы находились метрах в трех от входа в пещеру. Выключатель не может быть намного дальше, потому что Жанет говорила, что следующее предупреждение, обещающее смертельный исход непрошеным гостям, срабатывало тоже «недалеко от входа», – она сказала: «В нескольких метрах…» Как правило, «несколько» – значит не более десяти.
Жанет не стала бы прятать выключатель настолько тщательно, чтобы один из ее мужей, спасая свою жизнь, был вынужден вспоминать точно, где он находится. Простая уверенность в том, что этот выключатель существует, и была ключом к разгадке его точного местонахождения, но… При этом любой незваный гость, не зная, что он есть, не должен его обнаружить.
Я прошла вперед по туннелю, пока не встала прямо под светящимися буквами и взглянула наверх. Надпись освещала все вокруг, кроме небольшого кусочка арки прямо над буквами. Даже я, с моим адаптивным к темноте и улучшенным зрением, не могла разглядеть кусочка потолка прямо над надписью. Я подняла руку и пошарила в том месте, которое было недоступно для глаз. Пальцы сразу нащупали что-то похожее на кнопку – возможно, переключатель реле. Я надавила пальцем.
Надпись исчезла, а вместо нее зажглись лампы на потолке, освещающие весь туннель.
Еда в морозильнике, печь для ее разогрева, большие полотенца, горячая и холодная вода, терминал в норе, на котором я могу прочесть все текущие новости, а также краткое содержание предыдущих… Книги, тихая музыка, приличная сумма наличных денег, оставленная на случай чрезвычайного положения, оружие, «шипстоуны» и боеприпасы, одежда всех сортов, сидящая на мне почти идеально, поскольку она предназначалась для Жанет, встроенные в терминал часы-календарь, по которым я поняла, что проспала тринадцать часов, пока меня не разбудила твердость моей цементной «койки», уютная, мягкая постель, призывно манившая меня поспать, после того как я выкупалась, поела и утолила информационный голод… И наконец, чувство полной безопасности, позволившее мне расслабиться и не прибегать больше к жесткому душевному самоконтролю, помогавшему мне подавлять все чувства и действовать до сих пор…
Из новостей я узнала, что Британская Канада сменила чрезвычайное положение на «ограниченное чрезвычайное положение». Граница с империей оставалась закрытой. Граница с Квебеком все еще тщательно контролировалась, но разрешались поездки по делам легального бизнеса. Разногласия между
