Амелия увидела, что ночной гость – этот Николас Чудовс – наливается краской от злости.
– То есть вы решили, что после всего этого она захочет остаться? – сказал он, роняя слова, как кусочки льда.
– Мне нет дела до того, что она хочет, – резко ответил мистер Мор. – Кого вообще волнует, чего хотят дети? Важно то, чего они заслуживают. Поверьте, я хорошо знаю, что представляет собой эта девочка. Мать избаловала её. Она не уделяла должного внимания воспитанию дочери. Ей жилось слишком легко. Девчонка была презренным трубочистом и вела себя хуже, чем чистила трубы. Полагаю, если всё время копаться в саже, она неизбежно загрязняет душу.
Слова мистера Мора по-настоящему разозлили Амелию. Гнев всколыхнулся у неё внутри, как вспугнутая щёткой зола в печной трубе. Когда это ей жилось легко? По словам мистера Мора выходило, что до работного дома Амелия была юной королевой Викторией. И как он смел говорить гадости про её маму, когда та давно лежала в могиле?
Тут мистер Чудовс посмотрел Амелии в глаза и сказал нечто очень странное:
– Не знаю, мистер Мор. Я уверен, что можно целиком изваляться в саже, но остаться капитаном.
Да. Теперь Амелия уже не сомневалась. Николас Чудовс подавал ей знак. Он подчеркнул голосом два слова: «сажа» и «капитан». Он прямым текстом намекал ей, что знает про Капитана Сажу.
А потом случилось кое-что ещё более странное. Мистер Чудовс переместился. Не прошёлся по комнате, не пошевелился, а именно переместился так, что никто не заметил, как он это сделал. Только что он стоял рядом с мистером Мором, а потом вдруг очутился в шаге от него. За это время случилось и кое-что ещё. Амелии показалось, будто он наклонился к её уху и шепнул: «Я не мистер Чудовс, а Отец Рождество, и я здесь, чтобы спасти тебя».
Ещё ей показалось, будто после этого он громко позвал своего оленя Блитцена.
Но как всё это могло случиться за одну секунду?
– Мистер Чудовс, вы и в самом деле очень странный человек, – с холодным удивлением заметил мистер Мор.
– Точно, – поддакнула Амелия. Она судорожно соображала, как дать Отцу Рождество знак, что она всё понимает. – Прям как капитан.
Амелия посмотрела на него и попыталась одними глазами сказать: «Ты должен вытащить меня отсюда! Это ужасное место, я здесь больше и дня не продержусь».
К счастью, Отец Рождество прекрасно понимал язык глаз.
– Что ж, мистер Чудовс, полагаю, теперь вы видели достаточно, – решительно сказал мистер Мор. – Давайте подумаем, что бы вам ещё проверить?
Желудок Амелии скрутило от отчаяния. Неужели она останется в подвале? В этот миг девочка поняла, что чувство, которое, как она думала, давно умерло, до сих пор живёт в её душе.
Надежда.
Надежда на спасение.
Надежда на лучшую жизнь.
Надежда на то, что они с Капитаном Сажей снова будут вместе.
Надежда обрести счастье.
Отец Рождество, кажется, тоже это понял – потому что подмигнул Амелии. Едва заметно, так, чтобы мистер Мор ничего не увидел. Но совершенно точно подмигнул. Словно сказал: «Время пришло».
Шнурки мистера Мора
Отец Рождество ткнул пальцем в ботинки мистера Мора:
– Смотрите-ка, у вас шнурки развязались.
Мистер Мор опустил глаза и нахмурился.
– Это невозможно. Я всегда завязываю их на два узла. Они никогда не развязываются. И всё же вы правы… Амелия, завяжи мне шнурки!
Амелия заколебалась, но всего на секунду. Затем она наклонилась и сделала то, о чём её попросили. Пока Отец Рождество раздумывал, как им быть дальше, Амелия быстро выпрямилась и толкнула мистера Мора изо всех оставшихся сил, изо всех оставшихся чувств. И когда он повалился на пол, пулей выскочила из комнаты.
– ХВАТАЙТЕ ЕЁ!!! – завопил мистер Мор. Потом набрал полную грудь воздуха и завопил снова, добавив восклицательных знаков: – ХВАТАЙТЕ ДЕВЧОНКУ!!!!!!
Но Амелия уже добежала до конца коридора и мчалась вверх по лестнице. Мистер Мор кинулся было за ней, но шнурки на его ботинках оказались крепко связанными вместе. Поэтому он упал лицом вниз, а связка ключей вылетела у него из рук и приземлилась точно у ног Отца Рождество.
– Я же говорил вам, что она дикая! – не унимался мистер Мор. – Хватайте её!
– Вы тут полежите, мистер Мор, а я её догоню, – успокоил его Отец Рождество. После чего наклонился и поднял ключи.
– Что вы делаете? – взвизгнул хозяин работного дома.
