раздала голубые папки с толстыми конвертами внутри. Харпер увидела распечатанную на ксероксе тридцатистраничную брошюру, выпущенную Центром контроля заболеваний: «Остров Свободного волка – путь к здоровью и безопасности».
В каждой папке был еще и ордер на жилье. Харпер, Джону и детям был предложен коттедж с двумя спальнями и двумя ванными по адресу Лонгбэй- роуд, 3. На размытом черно-белом снимке можно было разглядеть маленький белый коттедж и усыпанный листьями дворик с детской площадкой. Рене досталась спальня в пансионе «Лонгбэй» – общежитии на шесть человек. Прилагались еще цветные фото острова с высоты – осенний день, деревья оделись в ржаво-оранжевый и масляно-желтые цвета. На карте городка были отмечены клиника, оранжереи, городская библиотека, бывший универмаг, в котором теперь располагался центр снабжения и распределения, и другие важные объекты.
За последним столом сияющая бабушка-азиатка раздавала картонные миски с супом и молоко в бумажных стаканчиках; и их пригласили присесть на тюки сена рядом с павильоном. Есть Харпер не могла. Когда покончили с оформлением, у нее начались схватки – сильные, – и желудок крутило от боли. Она присела на краешек тюка и, морщась, обхватила руками живот. Расстроенный Джон тоже не стал есть и сидел рядом, поглаживая ее спину.
– Я раньше вас такой не видел, – сказал он. – Думаете, роды начинаются?
Желудок скрутило спазмом, и Харпер тихонько застонала, потом покачала головой.
– Поешьте, Джон. Вам понадобятся силы.
– Может, через минутку, Харпер, – ответил он, но так и не встал, хотя Ник принес ему кофе со сливками и с сахаром.
Они сидели на тюках, на краю освещенного пространства, Джон гладил спину Харпер, а Харпер ждала, когда прекратятся схватки. Они прошли, но неприятные скользкие ощущения в желудке и кишках остались. Грязные клубы черного дыма наплывали на берег от траулера, и каждый раз Харпер еле сдерживалась, чтобы ее не вырвало.
Перед отправлением к ним подошла Вивиан. Она передала Нику обувную коробку и обратилась к Пожарному, чтобы он перевел ее слова.
– Это мои записи «Доктора Кто», – сказала она. – Три месяца назад на остров переправили мальчика. Он постарше Ника, ему лет четырнадцать, и я узнала, что он фанат научной фантастики. Я обещала, что пошлю ему свою коллекцию, чтобы он мог посмотреть. Пусть Ник отдаст ее Джареду Моррису. И скажите Нику, что он, конечно, тоже может смотреть. Думаю, Джареду это понравится. И, наверное, Джареду понравится умный друг, который научит его языку жестов.
– Вы так добры, – сказал Джон Руквуд и объяснил все Нику, который торжественно принял обувную коробку, полную видеодисков.
Вивиан поднялась, и ее глаза блестели от слез.
– Ребята. Не могу даже представить, через что вам пришлось пройти. Я молюсь каждый вечер, чтобы вас вылечили. Многие молятся. Однажды вы вернетесь, здоровые – и сколько вы тогда сможете порассказать.
– Спасибо за все, что вы сделали, – еле смогла выговорить Харпер.
– Хотелось бы сделать больше, – ответила Вивиан. – А у нас только тушеная индюшка и старые видеодиски для людей, прошедших ад.
– Тушеная индюшка и старые серии «Доктора Кто» – примерно так я представляю себе рай, – сказала Рене.
Вивиан кивнула. Говорить она не могла из-за нахлынувших чувств. Она поднесла кончики пальцев в перчатках к маске, изобразила, что целует их и прикоснулась к щеке Ника.
– Скажи Джареду, что его тетя любит его.
Она помахала рукой в последний раз и отвернулась, моргая мокрыми глазами.
– Тебе понравился суп? – спросила Рене у Алли.
Алли посмотрела безразлично.
– Нормуль. Может, двинем уже?
– Правильно! – сказал Джим, подходя к ним. – Давайте. Яхта к вашим услугам.
Траулер пробирался по широкому заливу под тяжелые удары волн. Харпер стошнило через борт, не успели огни павильона скрыться с глаз. Джон гладил ее по шее, пока Харпер отдувалась и сплевывала.
– Хотите кофе? – спросил он. – У меня еще полстаканчика осталось. Сполоснете рот.
Харпер покачала головой. Джон выплеснул остатки за борт и выбросил стаканчик.
– Все равно кофе так себе, – сказал он.
Палубу грязного кораблика на четверть дюйма покрывала мерзкая вода. Выхлопная труба возвышалась над маленькой капитанской рубкой, и ветер сносил дым прямо на сидевших на открытой корме. Они пристроились на сиденьях с подушками вдоль борта, втиснутые в оранжевые спасательные жилеты. Нику жилет был так велик, что закрывал его почти целиком; видна была только голова в воротнике и ступни ног снизу.
– Дождь идет? – спросила Харпер. Их осыпали холодные соленые брызги.
– Это от волн, – ответил Джон.
– Кажется, я ненавижу открытое море, – сказала Харпер.
Волна подбросила их, и Харпер снова стошнило в кильватерную струю.
