— Может быть. Но я не доживу до того времени, чтобы узнать это. Ваша смерть и моя смерть тоже. — она вернулась, чтобы сесть на стул около его кровати.
— Извини меня.
Она издала приглушенный всхлип. — Едва ли есть Ваша вина в том, что мой отец убивает Вас. И моя. Я извиняюсь за то, что ты вляпался во все это. — Она посмотрела в окно. — Я думала, что если ты умрешь, то я не буду ждать пока он обнаружит это и пр. идет наказать меня — она кивнула в сторону балкона. — Я могу выпрыгнуть прямо отсюда.
— Милостивый Са! — воскликнул Селден в ужасе. Он попытался сесть, но был недостаточно силен для этого.
— Не от отчаяния, мой друг. А только для того, чтобы ему труднее было притворяться, что я умерла естественной смертью. Если я отсюда спрыгну, то может случиться так, что кто-нибудь увидит, как я падаю. Есть люди, которые обязались отомстить за менч, если я умру от рук отца.
Селден похолодел. — И Ваш прыжок запустит волну мести?
— Нет. — она продолжала смотреть на него. — Я надеюсь, что он это предотвратит. Было время, когда я хотела, чтобы люди знали, что он сделал со мной. Я мечтала, что они восстанут и отомтят за мою смерть. Сейчас я думаю об этом как о расходяшихся по воде кругах от упавшего камня. Хочу ли я, чтобы моя смерть привела к нищете и смерти других людей? Или я хочу убежать прочь, чтобы не делать выбора? — Она протянула руку и взяла его за неповрежденную кисть, не глядя на него. — Я правда не хочу умирать, — доверительно сказала она ему шепотом. — Но если я должна сделать это, я не собираюсь ему позволить еня убить. Я не собираюсь дождаться здесь в одиночестве, пока он не убьет меня первым. — Она наконец взглянула ему в глаза и попыталась улыбнуться. — так что если ты умрешь, то и я умру тоже.
Он посмотрел на поднос на низком столике рядом с ним. От крем-супа еще исходил пар. Кусочки грибов плавали как в спокойное море. Коричневый хлеб был рядом с ним и плоское блюдо с бледно-желтым маслом. Тушеный Калсидийский перец, фиолетовый, желтый и зеленый, в окружении кусочков пропаренной белой рыбы. Все так красиво расположено. Они хотели, чтобы он хорошо питался. Он знал, почему. Ранее он вызывающе отказался от пищи. Казалось бессмысленным есть, просто упражнение в продлении его жизнь как источника крови для герцога. Теперь казалось, способ продление срока службы Чассим. — В то время как есть жизнь, есть надежда, — сказал он.
— Так они говорят- признала она.
Он потянулся к салфетке и встряхнул ее.
— Я подожду еще три или четыре дня здесь, чтобы укрепить эти сваи. Потом мы загрузимся и отправимся вниз по реке. Рейн отправил птицу обратно к тому парню в Кассарик, с просьбой, узнать пришли ли наши семена и инвентарь из Удачного. Птица так и не вернулась, так что я думаю, мы должны вернуться туда и узнать в чем дело. Я думаю, что улетела в неверном направлении. Так или иначе. У нас есть много с чем разобраться в Кассарике. Я до сих пор не получил оплату. И я не позволю Совету уйти от этого.
— А остальные корабли? Они поплывут с нами?
Лефтрин покачал головой. Он сидел напротив Элис за небольшим столом на камбузе. На потертой столешнице между ними дымились тяжелые белые кружки с коричневым чаем. На пустой тарелке остались только крошки хлеба и сыра, которые они ели. На борту были только они, однако корабль не был погружен в тишину. Как обычно Смоляной и река вели собственную беседу: течение пыталось унести его, а канаты удерживали на месте. «Приятные звуки», — подумала Элис. Здесь, на Смоляном, искушающий шепот камней памяти не мог добраться до нее. Когда, как сейчас, они с Лефтрином планировали свое будущее, единственные голоса, которые она слышала, были их собственные.
— Эти лодки, может быть, и «непроницаемые», но обращались с ними грубо. Подпалина, оставленная драконом, сломанные весла и многое другое требует ремонта. Один из кораблей закреплен просто отвратительно. И у нас не хватает настоящих матросов, чтобы набрать приличную команду. Рабы только и умеют, что налегать на весла, у них не было причин пытаться научиться чему-то еще. К тому же, никто из них не вызвался в матросы. Не мало времени уйдет, пока они привыкнут быть свободными людьми. Они все до сих пор кажутся немного ошеломленными. Многое еще предстоит сделать прежде чем волноваться, захотят ли они работать на палубе или нет. Обучение хранителей управлению собственными кораблями — вот задачка, которую нужно будет решить в ясные дни, когда река станет спокойнее.
Лефтрин задумчиво закусил нижнюю губу и отодвинул кружку с чаем в сторону. — Ты знаешь, что Тилламон сказалу Рейну, что знает по крайней мере дюжину женщин, которые будут не против покинуть Трехог и Кассарик, чтобы получить возможность гулять на летнем ветерке без вуалей? Она получила разрешение от других хранителей пригласить их в Кельсингру. Ну я и подумал, что знаю нескольких матросов, которых можно уговорить отправиться сюда, по крайней мере на какое-то время. Гораздо легче научить молодого капитана своему делу, если он и сам поработал на палубе. Но раз уж такого нет, то я бы хотел подыскать опытную команду, с которой хранители могли бы учиться.
— О многом надо подумать, — прошептала Элис. Новые поселенцы Кельсингры. Скот и смена для посева. Знал ли кто-нибудь из живущих здесь, как ухаживать за ними? Она не поинтересовалась у Лефтрина, просил ли его кто-нибудь обучить новых капитанов их ремеслу. Элис была уверена, что он взял это на себя. Улыбаясь, она спросила его: — Кто из хранителей подойдет на роль капитана корабля?
— Еще не знаю наверняка. Возможно, Рапскаль. Последнее время он находится в поиске, и будет лучше, если он займется этим, чем будет
