близлежащих зарослей Кейз принес охапку веток для жарки. Он без слов раздал их хранителям, которые начали разбирать свои доли мяса. В свою очередь Рейн получил свое и вместе с стальными перебрался к костру.
Какое-то время разговор шел об обычных вещах. У кого есть соль? Кто нибудь хочет печенку? О чем думают и что делают те, кто остался в Кельсингре. Рейн говорил о том, как ему не хватает Малты и о том, что он надеется, что Фрон не слишком вырастет, пока его не будет рядом. Кейз подшучивал над Сильве и ее разлукой с Харрикином. Она краснела, но легко призналась, что скучает по нему. Седрик тихо смотрел на огонь.
Рапскаль выглядел задумчиво. — Амаринда, — сказал он наконец и печально улыбнулся.
Джерд присела рядом с ним. Она вздохнула. — Ты многое видел в камнях, правда, Теллатор?
Он посмотрел на нее, как будто принимал какое-то решение. — Я пережил многое, — ответил он ей. И кое-что еще, из того, что было в камнях я выбрал для себя. Если кому-то суждено стать воином, он выбирает камни воинов и берет то что ему нужно, чтобы снова использовать их опыт. Так что я и Теллатор, и тот, чьи воспоминания он впитал.
Джерд медленно кивала его словам. Ее взгляд блуждал по его лицу, от чего Рейну стало неудобно. Сильве резко заговорила: — А Амаринда? Она тоже выбрала для себя каменные воспоминания?
Рапскаль перевел свой взгляд с Джерд на Сильве, Он оценивал ее и ее ответ. Но что-то в нем пошло не так и он неуверенно ответил: — Она выбрала для себя другие таланты. Некоторые знания, как вы знаете, не передают на хранение камню. Она узнала их от своего мастера и выучила наизусть, а затем сама стала мастером. Но есть и те знания, которые ею получены из камней.
Физические навыки проще приобрести именно таким образом. Акробатике, жонглированию, созданию скульптур, например, намного легче научиться, если в тело уже будут заложены знания о том, как оно должно двигаться. Гибкость мышц, конечно, вырабатывается практикой. Но результата гораздо легче достичь, когда мышцы не учатся с нуля, а вспоминают, как делали это раньше. Появляется уверенность в том, что ты можешь это сделать. Например, фехтовать.
— И другие физические навыки? — спросила его Джерд с понимающей улыбкой. Он улыбнулся ей в ответ: — Есть некоторые темы, о которых мужчина никогда не будет знать слишком много. Или женщина.
Джерд вздрогнула. Она посмотрела на Сильве и все же спросила его: — Может ли другая женщина быть Амариндой? Если бы я пошла к камням ее памяти, я могла бы узнать, как она проводила свои дни с Теллатором? И свои ночи?
Он задумчиво посмотрел на нее. — Ты могла бы, — признал он. Он начал говорить что-то еще, а потом остановился, словно забыл, что именно. Меж его бровей пролегла морщина и на мгновение он показался Рейну трагически юным. Как будто он мог склониться вперед и разрыдаться как ребенок.
Сильве заговорила вместо него. — Ты можешь узнать все об Амаринде, но все равно, не станешь Тимарой.
Джерд встала напротив нее, уперев руки в бока. Она была на голову выше Сильве и на одно ужасное мгновение, Рейну показалось, что она сейчас ударит ее. Она говорила тихим голосом, полным яда — А я и на хочу быть Тимарой! А кто бы захотел? Она сама не знает чего хочет. Ей просто нравится мучить людей. — Она перевела взгляд на Рапскаля. — Она хочет, чтобы вы оба, и ты и Татс принадлежали ей, не считаясь с вашими чувствами.
Рапскаль вздохнул. Его голос немного дрожал. — Что ж, по крайней мере, одно Тимара знает точно, чего она не хочет. Или кого.
Джерд придвинулась ближе. Когда она тихо сказала Рапскалю: — она не единственная женщина на свете. Выбери другую. — Нортель, ее партнер по постельным утехам прошлой ночью, сощурился.
Сильве, придумывавшая подходящее оскорбление для Джерд казалась была ошарашена.
Рапскаль внимательно смотрел на Джерд и на мгновение его глаза широко раскрылись. Он словно сражался с чем-то. Потом момент прошел и его губы скривились в ухмылке. — Я выберу. — Он посмотрел на Джерд и отверг ее. Ему не следовало обижать ее, но он произнес: — Как и Тимара, я хорошо знаю, кого не хочу. Он встал и потянулся, его широкие плечи натянули элдерлингскую ткань его туники. Капитан ухмыльнулся своим людям, собравшимся на привале, вокруг костра. — Нам всем стоит поспать. Завтра мы будем в Калсиде. В городе полном женщин, многие из которых, без сомнения, будут рады увидеть падение Герцога. И с радостью отблагодарят победителей.
— Ох, Рапскаль! — Тихо воскликнула Сильве, полным горечи голосом.
Рейн подумал, что возможно он один слышал ее. Он подумал о своем отце, утонувшем в воспоминаниях в Трехоге, о человеке, который так и не стал собой и так и не вспомнил своих жену и детей.
Но громкий возглас Кейза заглушил все остальное: — город полный женщин! — Он улыбнулся Бокстеру и добавил: — Теллатор, что ты можешь рассказать нам о благодарных женщинах?
— Сельден. Сельден. Пора вставать. Ты должен поесть и попить.
Он открыл глаза. Яркий дневной свет наполнял комнату. На балконе, розовые кусты в горшках оделись листьями, а ветерок проникавший в комнату был теплым. Словно приветствуя весну, Чассим скинула свою хламиду. Он и не подозревал, что ее волосы были такими длинными. Она оставила их распущенными и они струились по ее плечам. Она одела простое платье бледно розового цвета и подпоясалась белым кушаком. Крохотные ступни скрывали
