— Конечно, ты. Я всегда это знал.
И снова никакого ответа на замечание Лефтрина. Но он как раз этого и ждал.
Малта оглядывалась в изумлении. Длинный коридор уводил в мягко освещенный полумрак. По обеим сторонам его чередовались двери, большинство были закрыты, но несколько оставались приоткрытыми.
— В любую открытую дверь? — устало спросила она.
— В любую открытую дверь, — подтвердила Элис Финбок. — Если кто-то из хранителей занял комнату, то дверь была бы закрыта. А большинство давным-давно заперты прежними владельцами, и мы не нашли никакого способа их открыть. Я предлагаю выбрать одну из трех последних в конце холла. Они больше и в каждой есть несколько помещений и кроватей. Мы полагаем, эти комнаты предназначались для официальных гостей из других городов. Конечно, у нас нет никаких подтверждений этой теории, разве что только наше собственное воображение.
— Спасибо тебе — Малте едва хватило сил, что бы произнести эти два слова. Её тело всё ещё было раскрасневшимся после горячей ванны, а её мокрые волосы падали на плечи. Они были единственными посетителями драконьих ванн. Малта оценила это и в любое другое время она прониклась бы благоговением к этим огромным помещениям с высокими потолками и магическими потоками горячей воды. Но сейчас скорбь и усталость погасили в её сердце последние угли любопытства. В оцепенении она смыла многодневный солёный пот со своего тела, и хотя горячая вода притупила ломоту в костях, она так же унесла и последние остатки сил.
Элис была очень добра, и держала плачущего Фрона, пока Малта принимала ванну и мыла волосы. Сейчас, у неё на руках он успокоился, но Малта понимала, что его маленькое тело было слабым и уставшим, а вовсе не сонным и довольным. Он выкричался на руках у Элис и теперь вернулся к матери обессиленным, словно тряпичная кукла. Он казался спящим когда она осторожно погрузила его маленькое тельце в воду. Но его глаза расскрылись от прикосновения к воде и она сильно обрадовалась, видя как он потягивается и двигает своими маленькими ручками и ножками. Он похлопал по поверхности воды и выглядел сначала озадаченным, а потом довольным брызгами, которые вызвал. Она улыбалась видя что он ведёт себя так же как и обычный ребёнок. Но когда чешуйки на его теле покраснели, а оттенок их стал более глубоким, ей овладело беспокойство.
— С ним что-то происходит!
— С хранителями происходило то же самое, — успокоила её Элис. Она ожидала на краю огромной ванны с сухим полотенцем в руках, готовая принять ребёнка. Малта улыбнулась ей. Женщина из Удачного совершенно не изменилась по сравнению с остальными участниками экспедиции. Только самый острый глаз смог бы распознать чешуйки под бровями и на обратной стороне ладоней, а говорила она по-прежнему с интонацией учёного.
— В горячей воде драконы стали расти намного быстрее и она, похоже, устраняет их боль. Мы могли наблюдать, как цвета буквально растекались по их крыльям, а потом становились насыщенней. Они вытягивались, а их тела приобретали новые, более правильные очертания. И росли они с потрясющей скоростью. Тиндер из бледно-лавандового стал ярко-фиолетовым с золотистым узором. Хвост Спита всегда был слишком коротким, теперь же он кажется соответствующим длинне его тела. После одного — двух дней с доступом к теплу и воде, практически все драконы научились взлетать с земли. А сейчас, разумеется, они все могут. С хранителями произошли такие же изменения: цвета стали ярче, конечности удлиннились, а крылья Тимары выглядят просто бесподобно.
— Крылья?
Старшая женщина кивнула.
— Крылья, а у Сильве похоже на лбу растёт гребешок.
— А я изменилась? — тут же спросила Малта.
— Ну… мне кажется твоё мерцание стало ярче, но, возможно, этот вопрос лучше задать твоему мужу, который лучше знает, как ты обычно выглядишь.
Вежливость руководила Элис, она не сказала того, о чём Малта и так знала. Во время путешествия, после постоянного бдения над маленьким Эфроном, она стала выглядеть настолько неухоженно, что Элис просто не могла сказать, являются ли изменения в её чешуе результатом принятия ванны, или её драконьи характеристики и правда усилились. Малта решила, что ей всё равно и устало улыбнулась. «Смотрите ка, как быстро выветрелись все эти девчачьи глупости — подумала она про себя. — Достаточно было поставить под угрозу жизнь моего сына, что бы всё остальное перестало иметь значение».
Она заглянула в его лицо. Он не плакал, хотя и не спал. Его лицо выглядело не так, как у детей которых она раньше видела. Его маленький рот был сжат так, как если бы он испытывал боль, а дыхание проходило со свистом сквозь узкие ноздри. Она попыталась судить беспристрастно, был ли он страшным ребёнком, обречённым на презрение других детей, когда подрастёт? Она поняла, что не может сказать. Он был Эфроном, её маленьким мальчиком, и все его отличия были частью его самого, а не характеристиками для сравнения с остальными. Указательным пальцем Малта обвела очаровательные чешуйки оттеняющие его брови, и он закрыл глаза. Она передала его Элис, которая тут же укутала его полотенцем, в то время пока она сама устало выбиралась из воды.
В тёплой комнате её кожа быстро высохла, и Элис предложила ей сверкающее розовое платье Элдерлингов. Этот цвет напоминал Малте внутеннюю
