нее и его стройная хранительница медленно покачала головой. Ощущение сочувствия Меркора коснулось ее, но это было сочувствие такого рода, которое она сама могла бы испытать к ребенку расстроенному тем, что завял цветок. Дракон не разделял ее страданий.
— Но не мог бы один из вас… — Начал Рейн, но Малта уже двинулась прочь от них всех.
— Просто пойдем. — тихо сказала она. — Если так должно случиться, просто пойдем и побудем с ним наедине, пока можем. — Она пошла прочь но не от Рейна, а от собравшихся хранителей и дракона. Есть вещи, которые трудно пережить, а внимание посторонних только делает все еще хуже. На ходу ее начала бить дрожь, которую она не могла остановить. Вдруг Рейн оказался подле нее, обнимая их обоих и направляя ее неверные шаги. Позади гул голосов нарастал, но она не оглянулась. Ни она ни Рейн не могли сделать для Эфрона ничего, кроме того, чтобы быть рядом когда окончится его короткая жизнь. Это они и сделают.
— Выходи. Сейчас. — Калсидиец пролаял приказ так, словно это была идея Геста, оставаться под палубой до восхода солнца.
Он очнулся от холода и оков сна, едва открыли каморку. Несмотря на это, быстро двигаться было трудно. Гест все еще щурился на свету, когда выходил на палубу. По его оценке было ранее утро, и словно благословение, не было дождя. Он торопливо оглянулся, стараясь быстро оценить обстановку. Лодка медленно двигалась вверх по реке, гребцы уверенно налегали на весла. Вторая непроницаемая лодка сопровождала их. Он мгновение смотрел на другое судно, гадая, под принуждением оно двигается следом или в качестве союзника.
Терпения калсидийца не хватило на его любопытство. «Не там» — он дал Гесту затрещину, а потом указал вперед и от увиденного, у Геста отвисла челюсть. Впереди, выдаваясь далеко в сторону реки, лежала низкая грязевая коса, поросшая травой. Среди тростника, свернувшись словно огромный синий кот, сверкая на тусклом полуденном солнце, спал дракон. Калсидиец тихо сказал: — «Мы собираемся убить его. Но нам нужно все, что ты знаешь о драконах. У него есть слабые места? Если нам не удастся быстро убить его и он проснется, чем он ответит на наше нападение?»
Гест мотнул головой: «Я не знаю. Я никогда не пытался убить дракона! Посмотри на размер этого животного. Нужно быть сумасшедшим, чтобы напасть на него!» Убийца кинул на него опасный взгляд, и Гест пересмотрел свой ответ. Что он знает? Только то, что он слышал. Он прочистил горло и заговорил спокойней: «Когда калсидийцы вторглись в Удачный, драконица помогла нам отбиться от них. Синяя, как эта, только гораздо меньше. Она могла плеваться кислотой, которая иногда, как туман, обрушивалась на ряды людей, а иногда и в виде струи, направленной на одного человека. Она также пользовалась своими крыльями и хвостом, кидаясь на корабли и на воинов. У неё также когтистые лапы. Но я вам говорю то, что сам слышал. В действительности я никогда не видел, как она сражалась. Я не был в той части города.» Он не был тогда в Удачном, по-правде он сбежал с матерью в их загородный дом. Мародёры никогда не заходили так далеко.
— Бесполезен! — отмахнулся Калсидиец, отворачиваясь, чтобы переговорить с другими членами своей группы. Они беседовали на калсидийском, то ли не зная, что Гест свободно владеет этим языком, то ли просто не придавая значения, что он может их подслушать.
Мы встанем здесь, ниже по реке, и подойдем пешком. Существо гораздо больше, чем ожидалось из рассказов наших шпионов о драконах Дождевых Чащоб. У нас двое лучников, и они должны идти первыми. Цельтесь в глаз, и, может быть, мы убьем дракона во время сна. Ну а если проснется, отправим с копьями всех остальных.
Другой мужчина покачал головой. — Лорд Дарген, это слишком опасно. Когда мы по вашему приказу захватывали судно, мы потеряли больше людей, чем могли себе позволить. Нас уже слишком мало для двух кораблей. Если вы возьмете много наших людей с обоих кораблей для нападения на дракона, а атака не удастся, нас не хватит для управления даже одним кораблем. Мы все умрем здесь.
Убийца — лорд Дарген — посмотрел на сообщника как на идиота. «Ради этого мы здесь. Убить дракона, разделать его и вернуться в Калсиду как можно скорее.» Он покачал головой и улыбнулся. «Мы все можем умереть здесь, или можем умереть где-то еще, или все наши семьи могут умереть пока мы здесь раздумываем над тем, как сберечь собственные жизни. Все уже сделано. Как только мы родились, мы начинаем свой путь к смерти. У мужчины есть одна надежда: что его род продолжится, что его сыновья родят для своего отца еще сыновей и что имя его таким образом сохранится. Если в скором времени, я не принесу к ногам Герцога то, чего он желает, будущее будет потеряно для меня. Я собираюсь сегодня рискнуть своей жизнью, в надежде, что если все получится, память обо мне будет длится вечно. Высаживаемся. Я сам поведу людей.» Он мотнул головой в сторону Геста. «Отведите моего слугу обратно в его камеру. Он бесполезен и я не хочу, чтобы он путался под ногами.»
Человек схватил Геста за плечо и толкнул его. По тому, как грубо тот пихнул его, не принимая в расчет лестницу, ведущую под палубу, Гест понял, что он обращается с ним так, как хотел бы повести себя с лордом Даргеном.
«Лорд Дарген,» пробормотал оказавшись на месте. «Теперь я знаю его имя! Эта нить приведет меня к дверям его дома и я смогу отомстить.» Он произнес эти слова вслух, но в холодном деревянном пространстве они прозвучали пустой угрозой, как слова мальчишки, которого отец отправил в свою комнату. Он втиснулся в угол, обнял руками колени и постарался не думать о том, что будет с ним, если дракон атакует корабль. Если корабль пойдет ко дну, он будет беспомощен, как крыса запертая в трюме. Холодная вода. Он никогда не думал, что может утонуть в холодной воде.
Тинталья подняла голову и разлепила веки. Ярость оттого, что кто-то осмелился приблизиться к ней пока она спала, переполняла ее. Люди подбирались ближе, подняв оружие! Она вскочила на лапы, хлестнула хвостом и зарычала от резкой боли, захлестнувшей ее, когда рана открылась и жидкость заструилась по ее раненному боку.
«Оставьте меня!» приказала она и когда ее команда достигла нападавших, ударил первый залп стрел. Она двигалась, но все равно, три из них
