Птицеловка прыгнула на меня и повалила на пол. Через мгновение в дверь что-то с хрустом ударило.
– Кретин! – крикнула она мне в ухо, оставаясь сверху.
– Уй! – простонал я, так как все мои синяки проснулись между нею и жестким полом.
– Именно что «уй»! – сказала она, слезая. – Чем ты думал?
– Я вообще не думал, – признался я, тоже вставая, но медленнее. – В том и беда. Я слишком устал, чтобы думать.
В двери на уровне груди застряла короткая арбалетная стрела. Она засела так глубоко, что наконечник полностью скрылся. Арбалет я установил год назад в темном углу на лестничной площадке. Поставил растяжку, а нынче забыл ослабить, когда взялся за дверь, и спусковой механизм сработал.
Вселенская дурь.
– Мать твою, Дрот! – произнесла Птицеловка. – Если думаешь, что я буду терять людей, чтобы тебя накрыло твоей же ловушкой, то поищи себе другого Дуба! Не будь меня рядом, тебя пригвоздило бы, как Оленя на первом же деле! Святые Ангелы! Я говорила тебе не быть таким параноиком, но разве ты слушал? Нет! А теперь…
Я не стал возражать на это тем, что, не будь ее рядом, я не отвлекся бы на Ателя, Силоса и бумажки. Взамен я примиряюще поднял руку:
– Ты права, Птицеловка. Спасибо. Я твой должник. Больше чем когда-либо, но сейчас не поможешь ли с половицей? Я себе такому не доверяю.
– А иначе ты?..
– Птицеловка…
– Хорошо-хорошо.
Она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы не тряслись руки. Затем опустилась на колени, приоткрыла дверь, сунула руку в щель и повернула рычажок на стене, который крепил половицу за порогом. Без этого в лицо ударяла негашеная известь из скрытого под ней пузыря.
– Когда спал-то в последний раз? – спросила Птицеловка, когда выпрямилась.
– Вчера. Или позавчера? Не помню…
– Ну тогда, – сказала она, открывая дверь, – тебе нужна… Сука!
Даже будь это предложением, я не сумел бы им воспользоваться. Она была горяча, но я пребывал не в форме. Впрочем, мне не понадобилось сочинять отговорку. Ее интонация и то, как она застыла, просветили меня с избытком.
Я бездумно потянулся схватить ее, выволочь и захлопнуть дверь перед тем, что караулило нас внутри. Потом я узрел то, что видела она, и тоже окаменел.
В моей спальне была женщина. Мертвая. Зависшая в футе над полом. Она висела в воздухе сама собой, ни на чем.
– У нас проблемы, – проговорила Птицеловка Джесс. – Очень серьезные.
15
– Кто она? – спросил Джелем, медленно обходя зависшее в воздухе тело.
– Клинок по имени Урок. – Я сидел на кровати. – Профессионалка. Весьма хорошая.
– Значит, тот, кто это сделал, оказал тебе услугу, – заметил джаниец.
– Мне везет.
Джелем улыбнулся и продолжил кружить вокруг мертвой убийцы. На нем была все та же кремовая рубаха, но жилетка сменилась длинным легким плащом из синего льна. Такой же тканью была повязана голова. Я был уверен, что Джелем не сомкнул глаз, но выглядел он свежее многих прохожих, которых я встретил по дороге домой.
Я послал за Джелемом немедленно, потому что он разбирался в таких вещах, а я нет. К тому же это дело имело непосредственное отношение к Тамасу и его веревке, ибо на поясе Урок висела такая же.
– Когда ее можно опустить? – поинтересовался я.
Мне хотелось взглянуть, что у нее есть еще, помимо веревки, – нет ли каких бумажек.
– Скоро, – ответил Джелем. – Магию, которая ее держит, одолеть можно, но это непросто.
Он вытащил кисет телячьей кожи, извлек зерно ахрами, положил в рот и стал задумчиво посасывать его на ходу.
– Хорошая работа, – наконец сказал он, указав на тело. – Магия лучшего качества, чем обычно встречаешь на улице. Якоря прочные и уходят прямо в Нефир. Подвесить так тело требует немалых усилий. Обычное заклинание подняло бы его над полом, но ослабло через несколько дней. А если действовать таким способом, то тело висит годами.
Джелем бросил на меня многозначительный взгляд. Я остался в потемках.
– Жду продолжения, – сказал я, – потому что это я и сам понял.
– Я хочу сказать, что магия магии рознь.
Я ущипнул себя за переносицу.
– Мне приготовиться к чему-то неприятному?
