И у кого? Потому что Сюзанна явно не находила на прожженного специалиста по горячительным спиртосодержащим панацеям.
«Всегда могу сказать, что мне известен некий особый сорт, – утешал я себя. – Тем более что вряд ли они здесь умеют насыщать заготовленные сердцевины дымным ароматом».
Вопросы сыпались из меня как из рога изобилия. Общались мы тихонько, да и на дверь я оглядывался частенько. Посматривал, не стоит ли за ней кто, не подслушивает ли? Ну и попутно доедали, что нам бог послал для утоления голода. Честнее сказать, это я доедал. А моя новая знакомая только изредка что-то щипала с выбранной для себя тарелки.
Узнал я вполне достаточно. Может, и сойду за местного отщепенца?
А чтобы не оказаться в роли отступника, поинтересовался общими канонами местной религии. Поп-росив:
– Представь, что я ничегошеньки не знаю о Строителях. Или что я хочу проверить тебя на уважение к нашим великим предкам. Поэтому расскажи все, что, по твоему мнению, самое важное и что следует знать каждому школьнику. Давай кратко и по существу.
И, кажется, не прогадал. Потому что минут за десять услышал сжатую концепцию здешних верований, основных традиций и незыблемых законов.
Некие предки, названные Строителями, когда-то достигли пика развития своей цивилизации. Как они решили. А потому постановили, что отныне ничего на планете менять нельзя. И войны категорически запретили. Только можно восстанавливать разрушенное, чинить поломанное да наслаждаться уже созданным комфортом. Далее Строители то ли ушли в иной мир, то ли улетели к звездам, то ли просто вымерли. Единого мнения не существовало, но и споров никогда особенных по этой теме не велось.
Имелись храмы, в которых обучалась техническая элита. Имелись библиотеки, в которых хранились знания по любым вопросам. Имелись даже гигантские склады, вмещающие в себя запасные части дли машин, моторов, приливных электростанций, систем освещения и прочего, что и так было создано на века. С гарантией, так сказать, безаварийной работы.
Только вот с тех пор, как решено было остановить прогресс и запретить все войны, прошло более двух тысяч лет. А за такой срок любая лампочка перегорит, как говорится, до цоколя. Вот они и начали сгорать. Время от времени ломались станции, выходили из строя некоторые заводы, не выдерживали чрезмерной нагрузки конвейерные линии. Некоторые чинились и восстанавливались. Некоторые так и не получалось запустить обратно. С веками процент поломок нарастал, накапливался, техники с ремонтом не справлялись, учиться до высшего совершенства никто не желал. Требования к знаниям упали ниже плинтуса.
Итог: практически везде в Стене обходятся лишь аварийным освещением. Максимально светящие люстры могут позволить себе лишь князья и высшее дворянство. Потому что только они могут содержать самых квалифицированных и талантливых техников.
Упадок? Несомненный. Загнивание? Да как сказать…
Имелись крикуны в обществе и горлопаны, пытающиеся разбудить общественность, доказать гибельность такого застоя. Но их скопом поддавали обструкции и вопрошали:
«Тебе нечего есть? Ты ходишь голый или босой? Тебе не с кем предаваться удовольствиям? Или ты возжелал потрясений, войн, голода и разрухи?»
На такое крыть было нечем. Продукты питания стоили мизер, мануфактуры выдавали тканей, кожи, бумаги и бытовых мелочей – с избытком. Ну и опасности для бытия не существовало. Планета не пылала вулканами, не свирепствовала ураганами и не тряслась от землетрясений. Ушлые Строители окружили все плато удаленными рифами и мелкими островками, так что даже сильнейшие шторма не добирались своими волнами к подножиям высоченных и неприступных плато. А для внутренних портов существовали удобные для судоходства каналы.
Казалось бы, все отлично?
И я так подумал, если бы не мелькнувшая в конце фраза:
– …Ну и особо рьяных отступников, которые настаивают на своих ошибочных идеях, у нас казнят довольно жестоко: вывозят на ближайший островок и там оставляют умирать от жажды и голода.
Несколько недоумевая про себя, я все-таки сообразил сказать совсем иное:
– Ну да… Недаром море называется Мертвым.
Сюзанна в ответ скорбно вздохнула:
– Даже легендарные Строители не знали, как это исправить… А некоторые сволочи до сих пор этим пользуются…
– В каком смысле?
– А то ты не знаешь! – фыркнула она. – Достаточно в пищу подложить кусочек крабового мяса, как отравленный умирает в жутких мучениях. Поэтому правильно делают, что нижние аппарели закрыты наглухо для любого горожанина. Да и в портах корабли обыскивают от носа до кормы. Бывали случаи, завозили отравленное мясо китов под видом говядины, после чего до половины некоторых княжеств вымирало. И ведь у китового яда инкубационный период почти целая неделя. Жуть-то какая!
Мне уже и не хотелось задавать главный вопрос: «Так что, все морепродукты ядовиты?!» Потому что, присмотревшись еще раз к пустым тарелкам, припомнил: ни кусочка морской рыбы не видел, ни креветки, ни мидии, ни крабового мяса, ни морской капусты. Только речная рыба или озерная. А почему? Как такое может случиться, если вокруг любого плато моря и океаны?
