незнакомых Марку лакомств.
– Пробуй! – подмигнул юноше Санджит, придвигая к нему плошку. – Могу чем угодно поклясться, что такого ты никогда в жизни не ел!
– А что это? – скавен осторожно принюхался. Пахло приятно и сладко.
– Вот это называется пахлава, вот халва из лесных орехов, вот кунафа… Хозяин чайханы – молодец, не жалеет средств на то, чтобы радовать своих гостей настоящими восточными сладостями, почти такими же, какими они были до войны! Правда, их теперь приходится делать только из того, что можно добыть здесь, в этих краях… Но от этого они не становятся хуже. Кушай, дорогой, кушай, не стесняйся! Вот, чайку еще налей! Тоже настоящий, с моей родины!..
Мартиша с интересом наблюдала, как Санджит потчует ее подопечного. Как видно, торговец и впрямь решил затащить потенциально одаренного юного геммознатца к себе в ученики и теперь, как мог, обхаживал его. Надо же, заказал сласти и даже настоящий чай, а это даже здесь, на Горбушке, удовольствие сильно не из дешевых!
Крыс осторожно откусил кусочек того, что индиец назвал кунафой, – маленького воздушного пирожка в виде птичьего гнезда, свитого из невероятно тонких нитей поджаренного теста.
Невесомо и колко хрустнули на языке золотистые ниточки, горло чуть защипало от попавшей в него сладости. Это было непривычно и восхитительно!
– Чаем запей! – посоветовала Мартиша, ловко и с привычной небрежностью ставя на кончики растопыренных пальцев свою пиалу. – Местные сласти делаются на настоящем меду, с непривычки может быть слишком приторно.
– Мед? – сипло (из-за сладкого першения в горле) удивился алтуфьевец, слышавший об этом редкостном довоенном лакомстве только из рассказов взрослых. Потому что даже на Сор-горе – с ее восстановленным огородно-полевым хозяйствованием – пасекой пока еще не обзавелись, ибо хлопотное это дело, а специалистов по пчеловодству у соседей не было. – Откуда?..
– Караванщики из области привозят, – пояснила Существо. – Кое-где сохранились или возродились поселения типа вашего соседнего Трэш-сити, вот народ там и выживает, как может, восстанавливает старинные виды хозяйствования и промыслов. В Большом метро об этом, конечно же, не знают и даже не подозревают. Почему-то там принято считать, что ни на Поверхности, ни за МКАДом разумной жизни нет – одни монстры и мутанты безголовые. И откуда идет весь этот звон – тоже загадка. Караваны-то из Метро в область ходят!
«Представляю, сколько теперь стоит этот мед и чай здесь, в Москве!» – вдруг подумалось Марку, вспомнившему торговые отношения Серого Севера с означенным Трэш-сити. От этих мыслей ему даже расхотелось лакомиться дальше: он же за это угощение вовек потом не расплатится! Скавен поспешно догрыз кунафу и отодвинул от себя плошку со сластями.
– Что такое? – удивился Санджит. – Почему не кушаешь? Не понравилось?
– Понравилось, – смутился Крыс. – Очень! Только…
Существо кинула на него острый и в то же время понимающий взгляд.
– Марк, должно быть, думает, что медовые сладости и индийский чай для него – слишком дорогое удовольствие, – негромко сказала она. – Извини, Санджит, он просто не знаком с обычаями гостеприимства твоей родины.
– Ай, ну что ты такое себе думаешь? – всплеснул руками торговец, обращаясь к юноше. – Кушай на здоровье, ни о чем не беспокойся! Ты же у меня в гостях, а гость в доме – божья милость!
Смущенный Крыс спрятал лицо в пиале, делая вид, что пьет.
Они еще некоторое время посидели в чайхане, доели с чаем сласти, полюбовались танцами Лейлы, а затем Санджит подозвал Сафию, о чем-то с ней переговорил и кивнул своим гостям:
– Ну что ж, пойдемте-ка, займемся делами нашими насущными.
В лавке было темно, тихо и все так же сильно пахло какими-то ароматическими веществами. Санджит чиркнул самодельной зажигалкой и с помощью лучины засветил лампу – такую же, как висели под потолком в чайхане. Форма лампы, впрочем, показалась Крысу странно знакомой. Приглядевшись, он узнал в стеклянном резервуаре… обычную трехлитровую банку. Только она теперь была затейливо разрисована тонкими узорами, имела роскошную бисерную бахрому и подвешивалась к потолку на витой цепочке из толстой медной проволоки.
– Нравится? – торговец улыбнулся. – Мартиша делала, сама! И для чайханы тоже. Золотые руки у нашей драконицы!
Существо слегка улыбнулась и поставила перед торговцем сумку с добычей, явно намекая на то, что делу – время, потехе – час.
– Санджит, только сразу хочу тебя предупредить, – быстро сказала она. – Моржехрени в том лабазе не оказалось. Лабаз вскрыт уже бог знает сколько лет назад, и в нем пусто, как в песках Сахары – не считая мусора. Нам удалось откопать только то, что там завалялось случайно. Так что я даже не знаю, насколько наше задание можно считать выполненным.
Вопреки опасениям Марка, торговец почему-то не выглядел разочарованным, доставая и рассматривая их находки. Кажется, даже наоборот – не придал особого значения неудаче своих посланников.
– Ты говоришь, что вы не нашли… как ты сказала? Моржехрени? – улыбнулся он и поднял на ладони горсточку тех самых мелких плоских костяных
