это спокойствие!
– Вылазь, крысеныш! – вместо приветствия сказал ему старый знакомец Гоша. – Хозяин тебя требует! Ну, быстро!
– И вам тоже доброго… времени, – скавен не отказал себе в довольно рискованном в его положении удовольствии в ответ на грубый тон продемонстрировать свою фирменную ухмылку. Потом оглядел себя и неторопливо стряхнул налипшую на штаны и безрукавку труху. – Что, прям так и поведете? Даже умыться не дадите? Я ж весь зверьем провонял, хозяину ж неприятно будет…
– Да тебе, мутант вонючий, что умывайся, что не умывайся – все бесполезно! – хохотнул второй боевик. – Так что хрен ли ты тут еще выдрючиваешься? Давай, пошел!
Марка за шиворот выволокли из клетки и, награждая тычками, погнали к лестничному пролету.
Скавен не имел ни малейшего понятия, для чего он понадобился Мазюкову на этот раз. Вроде никаких косяков за ним после той злополучной истории с Элечкой и разжалования его из бойцов в уборщики монстровьего дерьма не числилось. Сидел себе тихо на минус втором, никуда не высовывался… Может быть, Мазюкову и правда вновь попала под хвост какая-нибудь очередная шлея, и на этой волне взыграла его неприязнь ко всем мутантам чохом и к Крысу – лично? Хрен его знает!..
Расспрашивать же скорых на расправу конвойных не хотелось – ибо здоровье, как ни крути, было дороже!
Перед выходом на станцию – на пресловутую «территорию людей» – Марка остановили и окольцевали наручниками. В соответствии с недавним приказом Мазюкова.
– Я прям весь такой кровожадный и беспощадный… – буркнул скавен и ожидаемо получил в ответ довольно ощутимый тычок в живот.
– Заткнись и топай, куда велено! – посоветовали ему.
Отдышавшись, О’Хмара недобро покосился на своих мучителей, но качать права человека здесь было не его привилегией. Пришлось смириться, загнать глубоко внутрь вспыхнувшую злость и возмущение и покорно дать вывести себя на платформу.
Появление на станции скованного наручниками мальчишки-мутанта, героя местных сплетен, вызвало у обитателей и гостей Курской кольцевой вполне ожидаемое оживление и любопытство. Зеваки слетелись на зрелище дружной галдящей оравой, словно мартыны на брошенную подачку.
– Расступись! – покрикивали конвоиры. – Мутантов, что ли, никогда не видели? Дайте дорогу!
Они привели Марка в ту часть станции, где располагались административные помещения и офисы местных воротил. В одном из таких «офисов» – небольшой, но добротно сколоченной дощатой постройке – вел свои дела Мазюков.
– А вот и наш юный крысюк! – осклабился олигарх, когда конвоиры втолкнули в «офис» взъерошенного и настороженно сверкающего «звериными» глазами парнишку. – Или как вас там еще называют? Ратман?
Он прошелся взглядом по своему необычному рабу, и Крыс едва удержался, чтобы не поежиться. Уж очень нехорошим был этот взгляд! Каким-то цепким, насквозь прагматичным и… оценивающим. Мазюков смотрел на него, как на выставленную на прилавок вещь.
Это О’Хмара проходил совсем недавно. В клетке на Проспекте Мира.
Уж не задумал ли хозяин продать его с глаз долой? А что, с него станется! Невооруженным глазом было видно, что невзлюбил он алтуфьевца с самой первой их встречи!
Тоскливым и тягучим предчувствием очередной беды засосало под ложечкой. Зачем его привели сюда?
– Я не крысюк! – изо всех сил давя в себе страх и нахлынувшее беспокойство, все же возразил Марк. Он невольно выпрямился под пронизывающим взглядом «чистого» и машинально поправил сбившиеся наручники. – И не ратман! Я… – слово «скавен» едва не сорвалось с губ, но было благоразумно упихано им обратно. – Я – человек!
– Челове-ек?..
Мазюков вытаращился на него, а потом… громко и неприлично загоготал.
– Ой, не могу!.. – стонал он, сгибаясь пополам и гулко хлопая себя по коленям. – Человек! Парни, вы слышали – паршивый мут смеет называть себя человеком!..
Охранники согласно гыгыкнули, поддержав кормильца-работодателя. Тот, еще немного поржав, наконец успокоился.
– Ты ведь у нас – с севера Серой ветки, не так ли? С тех станций, где некогда всех крысы пожрали… Ну, почти всех, – делец хмыкнул, увидев реакцию мальчишки. – Теперь у вас там все – не то крысы, не то люди… Чего таращишься? Я тебе что – государственный секрет открыл?
– Откуда… – Марк кашлянул, прочищая разом пересохшее горло. Он ведь ни разу, ни единым словом не заикнулся при посторонних про свое происхождение и родные места. Только Косте открылся, но Костя – он был в этом стопроцентно уверен – никому бы не сказал, тем более – этому… – Откуда вы… знаете?
Мазюков пренебрежительно скривил губы. Но, видимо, решил не отказывать себе в удовольствии немного просветить смятенного пленника относительно кое-каких моментов.
– Одна бабка сказала!.. Расслабься, крысеныш. Про вас все знают – просто до поры до времени вы и нафиг никому не чесались. А тут вдруг появился некий интерес к вам у Полиса. Точнее – у их научников. Чего-то они там опять мудрят по своей части. И потому нужен им – желательно, живьем – кто-то из
