людей массово изменяются личностные черты (что неоспоримый факт).
Человек, до перезагрузки проживавший во втором подъезде, устроил перестрелку около двух месяцев назад. Его жертвами стало неустановленное количество зараженных, их более удачливые сородичи со временем обглодали кости, разбросав их по всему двору. Я сумела отыскать шесть зловонных черепов с ссохшимися споровыми мешками и, кривя носом, начала их вскрывать.
Четыре пустых, один за другим, сердце начало холодеть от такой череды неудач, но пятый решил смилостивиться, подарил виноградину спорана.
Шестой не такой, как прочие, – он особый. Очень может быть, что принадлежал той самой твари, которая не поддавалась пулям и картечи, и угомонить ее удалось лишь выстрелом из мощной винтовки, которую я безжалостно нагрузила на Дока.
Не люблю таскать тяжести.
Целых четыре спорана вытащила из раздутого спорового мешка, выше которого уже начал формироваться защитный гребень. И плюс одна горошина. Для повседневного выживания она бесполезна, ведь нектар из нее не приготовишь, но за счет вклада в развитие умений ценится гораздо выше банальных «виноградин» плюс положительно сказывается на регенерации.
Вот и замечательно, приберегу для Альбины.
Покончив с грязным делом, бросила на землю короткий кухонный нож, прихваченный из квартиры специально ради этой цели. Завернула добычу в полиэтиленовый пакет и почти радостно заявила:
– Все, мы с тобой богачи.
Док, страдальчески покосившись, спросил:
– Ты даже руки не помоешь?
– Думаешь, мне не противно? Если воды дашь, помою, конечно.
– Воды в этом магазине раньше было хоть залейся. Никогда не мог сюда попасть, с другой стороны постоянно тусовались зомби.
– Ну пошли туда, мертвяков тут вообще нет. Всего один остался, за той стеной.
– За той стеной?! Да это же реально рядом!
– Он неопасный, не ходит, а ползает. Видимо, мелкий или покалеченный, странно, почему его до сих пор другие не съели, они слабых быстро убивают.
– Ты не можешь его видеть.
– Уж поверь – вижу, он там.
– А ну-ка постой.
Док, положив тяжелую винтовку на асфальт, помчался прочь, рюкзак на его спине при этом смешно колыхался из стороны в сторону из-за плохо отрегулированных лямок. Добравшись до угла, он остановился, осторожно высунулся, несколько секунд не шевелился, затем бросился назад, на лице его при этом проявилась гримаса неописуемого удивления.
Нет, скорее даже потрясения всех устоев и законов природы.
– Как?! Как ты узнала?!
– Он ведь не может ходить?
– Конечно не может, у него ног-то нет, реально печальный.
– Да уж, не успеть ему уползти отсюда до перезагрузки.
– Но как ты узнала? Отсюда невозможно разглядеть.
– Мы, инопланетянки, и не такое умеем. Давай, пошли уже в магазин, мне и правда надо вымыть руки. Слушай, а водка в магазине есть? Ну или коньяк?
– И по какому поводу намечается пьянка? – с веселым изумлением спросил Док.
– Речь не идет о пьянстве, просто мне нужен алкоголь.
– Ага, конечно, все так говорят. А по тебе не скажешь, на алкоголическую подорву не похожа, типа, пай-девочка.
– Алкоголь здесь не напиток, а способ выживания.
– Ага, и такое я тоже слышал, особенно от соседа – он до самого цирроза выживал.
– Ты случайно не знаешь, где-нибудь поблизости можно найти велосипед? Ну, в смысле – два велосипеда, тебе и мне.
– Магазин на набережной, там их полно.
– Далеко это?
– Минут десять, если не спешить. В смысле – раньше было десять, сейчас не скажу.
– Сейчас, как и было раньше, ведь мертвяков в городе не осталось. Ну, кроме разве что нескольких безногих…
– Ты реально невозможная, но я начинаю тебе верить, – невесело улыбнулся Док, распахивая передо мной дверь магазина.
Улыбка, кстати, у него хорошая. Зря я так к внешности придиралась, его просто надо отмыть и подстричь. Ну и одеть, конечно, в спортзале погонять, и
